За семь первых лет царевич не издал ни звука. Он молчал, как рыба. Его показывали знахарям и лекарям всех мастей. Логопеды и сурдологи, дефектологи и нейропсихологи – никто не помог малышу. Он заговорил, когда родители потеряли надежду.

На следующее утро после седьмого дня рождения Иванушка за столом поднял глаза и внятно произнес:

– Спасибо. Было очень вкусно.

У матери выпала из руки чашка, крепкий чай залил кипенно-белую скатерть.

Анастасия, рыдая от счастья, спрашивала:

– Сынок, как же так? Почему ты молчал?

– Иванушка, мальчик! Не немой, нормальный он! – повторял растроганный отец, доказывая неизвестным собеседникам свою правоту.

Иван хмурился. Он остался немногословным на всю жизнь и предпочитал молчать, если обстоятельства позволяли.

Анастасия и дети каждое лето проводили в загородном имении или во дворце на берегу Южного моря. После очередной операции мать избегала яркого солнца. Она прятала лицо под широкополой шляпой с густой вуалью, мазала солнцезащитными кремами и днем старалась не выходить на улицу даже в Северной столице.

Воспитатели сбивались с ног, пытаясь уследить за шустрым младшим царевичем. Дмитрий и Василий, как могли, их выручали. Иван, в свою очередь, во всем подражал старшим. Выглядело забавно, когда семилетний мальчик копировал поступки подростков.

Летние деревенские развлечения одинаковы у всех мальчишек. Несмотря на запрет матери, царевичи частенько убегали к речке купаться. В хорошую погоду рано утром они удирали из дома с удочками на рыбалку. Как им казалось, они удачно прятали от Анастасии велосипеды в сарае на заднем дворе усадьбы, чтобы прокатиться по дорожкам лесопарка.

Царица волновалась, но Симеон ежедневно ей повторял:

– Настя, ты бы видела, что я вытворял в их возрасте!

– Сёмушка, неужели ты удирал в деревню на танцы?

В общем-то, она была недалека от истины. Только сбегал Симеон не на танцы, а к своей первой любви.

Черненькая шустрая Александра ждала его в парке под огромным дубом. Родители подростков не одобряли этой дружбы и старались по мере сил предотвратить встречи. Разве удержишь влюбленных? Они строили планы, тайком целовались. Их записочки надежно хранило дупло старого дуба.

Однажды утром отец вызвал Симеона. Он не отчитывал сына. Простыми словами царь рассказал историю их предка, из-за которого едва не погибло Северное царство. Сашеньку Симеон больше никогда не видел. Спустя две недели ее выдали замуж за богатого французского барона, приходившегося то ли троюродным дядей матери, то ли еще более дальним родственником отцу. Симеон сохранил теплые воспоминания о юношеском, но мимо старого дуба в парке старался не проходить.

Иванушка научился лазать по деревьям. Он прятался от мамы в саду, поднимаясь на самый верх старых яблонь. Ему нравилось, как женщины громко звали его и бегали вокруг дома.

Однажды утром Симеон дал поручение старшим сыновьям. По мнению Вани, братья обсуждали что-то малопонятное. Он заскучал и увидел открытое окно. А еще он обнаружил новенький бинокль Васи. Мамки-няньки предполагали, что младший под надежным присмотром братьев, и ослабили контроль. Этого хватило, чтобы Ваня сбежал в парк, прихватив с собой оптику.

Он забрался на старую сосну и удобно устроился в развилке на самом верху, в видоискателе нашел гнездо семейства соек и с интересом наблюдал, как родители кормят птенцов. «Вот бы они сегодня пробовали летать», – мальчишка мечтал увидеть слетков.

Наступило время обеда. Наверное, дома его уже искали. Есть пока не хотелось, и Ваня увлеченно наблюдал мир вокруг. Потом мальчик попробовал слезть, но самостоятельно добраться до земли не получалось. Звать на помощь было стыдно. Так он и сидел на сосне, когда его вечером обнаружили братья.