В.В. Каргалов

Роль международных отношений для развития Руси была настолько велика, что внешнеполитические связи и отношения оказывали самое существенное воздействие на внутреннюю политику. В частности, наблюдается самая тесная связь династической политики Ивана III (возвышения то Дмитрия-внука, то Василия, а соответственно опалы и возвышения их сторонников), с внешнеполитическими союзами и обстановкой конца XV – начала XVI века.

Изучаемое время с точки зрения международных отношений Руси можно разделить на пять неравных хронологических отрезков.

Первый этап – 1471–1484 годы – время быстрого формирования территории и русской государственности, завязывания международных отношений, время спонтанных культурных отношений.

Второй этап – 1485–1494 годы – характеризуется резкой интенсификацией как экономических, так и культурных и политических связей и качественного перелома в них. Укрепился международный престиж Руси: титул ее государя – князя всея Руси – был признан рядом союзных держав.

Третий этап – 1495–1514 годы – почти исключительно был занят войнами за возвращение русских земель.

Четвертый этап – 1515–1522 годы – время наибольшей интенсивности экономических и политических связей на северо-западном направлении. Новый союз с Империей в 1514 году сопровождался признанием царского титула Василия III.

После 1522 года наступает некоторая стабилизация положения Руси в системе европейских международных отношений.

Не все задачи, поставленные правительством Ивана III, направленные на ликвидацию экономической и культурной отсталости в результате многовекового ордынского ига, последствий политического расчленения Руси между различными государствами, были выполнены. Русское государство еще не могло воссоединить в своих пределах всех русских земель.

Внешнеполитическая программа, сложившаяся на протяжении конца XV – начала XVI века, выполнялась в течение двух последующих столетий. То, чего не могла сделать Русь во времена Ивана III и Василия III, было осуществлено Россией XVII–XVIII веков.

А.Л. Хорошкевич

Приукрашивать облик Ивана III нет ни необходимости, ни возможности. Его образ не окружен поэтическим ореолом. Перед нами – суровый прагматик, а не рыцарственный герой. Каковы бы ни были личные переживания и чувства великого князя Ивана Васильевича, он умел их держать при себе, и они навсегда остались тайной для потомков, как, возможно, и для современников. Величественная и грозная фигура «господаря» заслоняет образ реального человека с его страстями и слабостями. Он был стратегом, дипломатом, законодателем, но прежде всего строителем нового Русского государства.

Он был прежде всего «разумный самодержец», как определил его величайший русский поэт. Сын своего времени, беспощадный с врагами, он был чужд изощренной жестокости Людовика XI и религиозного фанатизма Фердинанда Арагонского. Не романтическое вдохновение, а трезвый расчет, не сердечные влечения, а работа ума руководили им в главном деле его жизни – возрождении единства и независимости Русской земли. Сила ясного ума и твердость характера – вот его главное оружие в борьбе с многочисленными врагами.

Реализм был едва ли не важнейшей чертой Ивана Васильевича. Ему никогда не изменяло чувство меры – драгоценнейший дар практического деятеля. И его политика, труд его жизни, принесла свои плоды. История знает не многих деятелей, добившихся таких прочных и масштабных успехов, так повлиявших на судьбы своей страны. Обновленная, возрожденная великая Русская держава (в феодальном ее понимании) – главный итог многолетнего великокняжения первого государя всея Руси.