И такое «будущее», мягко говоря, никого не манит. Хотя бы потому, что его невозможно вообразить. То есть понятно, что как прежде уже точно никогда не будет, но вот как будет – это вопрос, причём с подвохом: «Будет ли?»

Голливуд, конечно, пытается нам как-то рисовать будущность человечества, но попытки эти, прямо скажем, выглядят предельно беспомощными. Никто не понимает, что будет происходить дальше… А потому, конечно, первое желание – засунуть голову в песок.

Если ещё пять лет назад наши сограждане планировали свою жизнь в среднем на пять-шесть лет вперёд, то сейчас – уже на два года с небольшим, и то с натяжкой[16]. А это значит, что нам буквально начинает отказывать психика, ведь это её основная игра и занятие – мечтать о будущем: «Через четыре года здесь будет город-сад!»

Но уже, как мы видим, нет даже этих четырёх лет. Что через неделю или месяц будет происходить – и то сложно понять. Поэтому, конечно, уровень внутреннего стресса, сила «тёмного валового чувства», как говорил о нашем бессознательном Иван Михайлович Сеченов, буквально зашкаливает.

Кто-то, впрочем, возразит – мол, если мы в таком жутком стрессе, то почему мы его не чувствуем?

Это совершенно нормальное явление. Всё дело в том, что, когда мы испытываем стресс, мы переключаем всё своё внимание на поиск угрозы и средств защиты от неё. И нам совершенно не до осознания чего бы то ни было: выживем – будем разбираться, а пока не отвлекайте!

Рефлексировать во время стресса – оксюморон: тебя съедят быстрее, чем ты спохватишься. Но одно дело – стресс в виде какого-нибудь хищника, который за тобой гонится, и совсем другое – стресс от того, что вся среда твоего обитания вдруг претерпевает неконтролируемые изменения.

То есть это как с простудой, когда температура под сорок. Что там к чему, какой грипп, как заразился, от кого подхватил? Всё это для нас, пребывающих в этом состоянии, не имеет ни малейшего значения. Только бы стало легче… Да поскорее!

Симптомам этого стресса, надо признать, нет числа: тут всё – от зависимостей, включая цифровую, игровую, алкогольную, наркотическую и т. д., до утраты смысла жизни, кратного роста депрессивных и тревожных расстройств, нежелания создавать семьи и рождать детей, суицидов среди подростков…

Все «симптомы», что я перечислил, образуют тренд, который называется в психиатрии аутоагрессивным – то есть саморазрушающим – поведением[17]. И что характерно, всякий человек, страдающий подобным недугом, демонстрирует полное отсутствие критики к своему состоянию.

Человек «просто так живёт», хотя на самом деле – самоуничтожается, ищет, так сказать, ускоренной встречи с Абсолютным Ничто.

Поскольку в ясном уме и твёрдой памяти себе сложно признаться, что твоя жизнь – это лишь растянутое во времени самоубийство, лучше и в самом деле эту информацию вообще за пределы своего сознания вытеснить!

Но книга не об этом. Она для тех, кто ещё не настолько поражён общим безумием, что мечтает о том, как бы поскорее самоуничтожиться. С другой стороны, если не понимать, что таков общий тренд, а потому «все мы там будем», если не очнёмся от этого морока, то тоже толку не будет.

В общем, я подвожу вас к пониманию того, что «кризис личности» в современных обстоятельствах – вещь совершенно предсказуемая и даже необходимая (не потому необходимая, что нужная, а потому что неизбежная).

Наша личность – это не Богом данная душа, а просто психический конструкт, нейронные связи, превратившиеся в самостоятельную, функциональную мозговую структуру. По сути, это психическое новообразование, которое разрослось внутри нас в процессе нашей же собственной социализации, нашего окультуривания средой.