Синева в небесах
в этом мире земном
Снова осень —
синева в белизну переходит
Все рожденное в мир
Спокойно пришло
и проходит
Словно снег
Словно Ангел
Взмахнувший
крылом
***
Заря Свободы
Свободы долгожданная заря
Пути открыты для работы и мечты
И стая птиц с небесной высоты
Свободно гадит
на вельможу и царя
***
Осенний Петроград
Осенний Петроград Болотная Голгофа
Град озверевшего несчастного скота
Следы гвоздей Иерусалимского креста
Рассвет не насупил – но видна Катастрофа
Окончен бал —
болотный город проклиная
Рулетка русская
как пьяные гуляки поутру
Мы тянемся к домам – к собакам и костру
Всемирный рай Рабов скотов и негодяев
Разрушен мост – возврата больше нет туда
Наш путь уводит вниз уходим прочь из Рая
И музыка не та – она теперь совсем другая
Над страшным городом – кровавая Звезда
***
Детство
Это снова – твое и мое – ты помнишь конечно —
Твое и мое – и так быстро ушедшее – детство
Это сон на двоих что достался в наследство
Что пришло – то прошло – и исчезло навечно
Вот и снова весна – на цветах облетает пыльца
Это сон или жизнь это слезы иль водки глоток
Жизнь окончилась будто старой бечевки моток
Вот уж Ангел спокойный стоит
и ждет у крыльца
***
Наш Новый мир
Вот новый дом
который построил Джек
Сказочный мир
что сОздал наш ЖЭК
Наш новый Мир
Рожденный во мраке
Корабль на ветру
Где лают собаки
Блистающий мир
Где все вместе навек
Где тени вокруг
И в тени человек
Карнавальная ночь —
китайские маски
Виртуально-реальный
Мир Оруэлла и Кафки
***
Муза Печали
И благодарного народа
Вождь слышит голос: «Мы пришли…»
(Ахматова, 1949)
И бессильным придатком болтался
Возле тюрем своих Ленинград
(Анна Ахматова, 1963)
Муза воспой
если можешь
такое стерпеть
и с сердцем разбитым
с душою пустой
и глазами сухими
Ада глубины пройди
чтоб жизнь дорогую
спасти ценою лжи
и бесчестья
Муза воспой
Не гнев Ахиллеса
Пелеева сына
а боль человека
просто страданья
что человек получает
от смертных зверей
и тварей подлунных
не в силах стерпеть их яд
не утратив рассудка
и жизни самой
***
Ленинобург
И во сне – будто в детстве – я снова лечу
В свой и чужой – и позабытый мой город
В дом где зачухан я был – и слаб и молод
И ангел высокий у врат подобен мечу
Это снова всё тот же город – тоска и испуг
Это то же – столь давно позабытое детство
Страшный сон что достался в наследство
Это наше «счастливое детство»
Ленинобург!
***
Чаша
Кому-то чарка царского вина
Кому-то самогон
или цикута
Лишь волчьи ягоды с куста
Глаза без слез
и пустота
И ложь
И хлад
и немота
И чаша
(что Сократ испил)
Еще пуста
***
Покаяние
«Я приснюсь тебе черной овцою»
(Анна Ахматова 1931)
О поле страшное
Кто детскими костями
Тебя засеял?
Расскажи
Какая жатва сОбрана
Зачем и кем в ночи?
Какими страшными
Монгольскими гостями
С чугунной головой
И сердцем глиняным
И волею крысиной?
Какой циклоп
Лишенный глаз
и мозга человека
Твоих детей сожрал
И реки крови выпил?
– Лишь ветр степной
Над колыбелькою поет
И сердца колокол
Разбитый
Стучит
Всегда стучит
В ночи холодной
И бессонной
А пыльный тракт
До горизонта пуст
И детских ног следы
развеяны и смыты
той кровью детскою
последним смертным пОтом
и слезами
Пусты поля
и страшен окоём
Ответа нет
И Бог молчит
Молчит
Покуда в людях
Нету
Покаянья
***
Лик
Лик Бога грозного
Глядящего спокойно
Сквозь стенку хрупкую
Зеленого стекла
И искры жизней
ПрОжитых
Так странно
Но достойно
Сквозь холод разума
И юности крыла
Листву опавшую
Что вечность унесла
Созданья хрупкие
Небесной высоты
Сиянье ровное
Душевной красоты
Покровы масок
Красок и одежд
Потоки бурные
Утраченных надежд
И детских ссор
И вздохов нежных
Сквозь волны времени
Морей всегда холодных
и безбрежных
Лик Бога грозного
что смотрит на тебя
Всё зная о тебе
И всё ж любя
***
Иродиада
В полдень тихо исчезают Тени