– Вам спасибо!

– Кстати, забыл вас спросить, вы оделись на наше свидание, так как я просил?

– Да. Я в мягкой фланелевой пижаме и вязаных шерстяных носках с забавными снеговиками. С кружкой чёрного ароматного цейлонского чая в руках и ем яблочное варенье.

– А я ем малиновое варенье.

– Ммм… Вкусное, наверно? Я обожаю малиновое варенье, особенно если оно домашнее.

– Да, вы угадали. Оно домашнее. Моя мама его изумительно варит. Обещаю, что со следующим букетом, непременно передам вам и маленькую баночку варенья.

– Я снова улыбаюсь! Спасибо вам огромное! Я обожаю сладкое!

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

Немного подумав, Милана написала ему.

– Можно вас попросить?

– О чём?

– Раз я угадала ваш образ, может вы всё-таки, назовёте мне своё имя?

– А как же ваше желание придумать его для меня, как для своего героя?

– У меня не получилось. Я не нашла подходящих вариантов. Пожалуйста, назовите его…

Романов задумался и написал коротко.

– Павел.

– Очень красивое имя и подходит вам! Мне оно очень нравится.

– Я рад.

– Теперь я смогу использовать ваше имя в своей книге.

– Вы написали что-нибудь сегодня?

– Да, и уже отправила вам на электронный адрес.

– Обязательно прочту перед сном.

Прохладные ручки обвили шею Павла и он, вздрогнув, обернулся к дочери.

Лиза просунула свою любопытную мордашку, пристально вглядываясь в маленькую фотографию на странице Миланы.

– Она красивая? – спросила она у отца, пристально всматриваясь в его глаза.

Павел пожал плечами.

– Я не видел её ни разу в жизни. Видел только на фотографиях. Мы просто переписываемся.

– А она кто?

– Писательница.

Лиза провела пальчиками по волосам отца.

– Она тебе нравится?

Девочка пытливо заглядывала в его глаза.

– Ну что ты? Как она может, мне нравится, если я её ни разу не видел.

– А ты бы хотел её увидеть?

– Не думал об этом.

Он погладил её ладонью по волосам.

– Ладно, малыш, иди, чисти зубы и ложись в кроватку. Я зайду к тебе перед сном.

– Хорошо.

Она снова обвила его ручками за шею и, поцеловав в щёку, тихо вышла из комнаты.

Павел снова перевёл взгляд на последние сообщения от Миланы, и набрал ответ для неё.

– Извините, что не ответил сразу. Разговаривал с дочерью. Я должен уложить её спать.

– Конечно. Я не смею вас больше задерживать. Спокойной ночи, Паша, и спасибо вам за это свидание. Оно было лучшим за последние несколько лет моей жизни.

– Вам тоже спасибо, за то, что согласились и пришли встретиться со мной. Пойду читать ваше творение.

– Надеюсь, вам понравится.

– Уверен. Спокойной ночи, Милана.

– Спокойной ночи…

Романов отключил планшет и медленно поднялся на ноги. Он уложил дочь спать и, дождавшись, пока она заснёт, вернулся в свою спальню, лёг в кровать и с нетерпением открыл сообщение от Ольховской с вложенным файлом.

Она написала пролог грядущей истории.

Он внимательно принялся читать, пробегая стремительно глазами мелькающие строчки.

Кульминационное развитие сюжета, где герой и героиня у порога истины своих отношений и обнародования всех тайн, что стояли за их плечами в прошлом. Он ловил себя на мысли, что Милана свою историю уже видела далеко вперёд. Развитие всего сюжета с первых строк погружало его, как читателя в гущу развития будущих событий, уже сейчас в этом небольшом кусочке пролога. Он понял, что это будет не простая история любви, боли или страсти. Это будет нечто новое в её понимании, и он уже ловил эту суть с улыбкой на своих губах.

Павел отложил планшет в сторону и, прикрыв глаза, задумался.

Как бы ему сейчас хотелось перенестись в её комнату и увидеть её. Простую, без пафоса её популярности и известности. Просто Милану… Вот такую, как была полчаса назад, когда она сидела от него по другую сторону экрана. В тёплой байковой пижаме с поджатыми под себя ногами в шерстяных вязаных носочках. Видеть, как она пьёт чай, слегка зажмуривая глаза от удовольствия, и ковыряет ложечкой янтарное яблочное варенье и аккуратно подносит его к своим губам. А её сказанное на прощание… Паша… казалось, невольно расплавило его сердце, в тот самый момент, когда эти строчки высветились перед ним на экране. Последний раз он слышал такое из женских уст много лет назад. Так нежно его называла только Янина.