Движение четников, как утверждает Экмечич, создало генерала Дражу, в отличие от Тито, создавшего коммунистическую сеть на территории распавшегося Королевства Югославия, деятельность которой в Коминтерне предшествовала возвышению Коммунистической партии Югославии. Без Экмечича синтетическая идеологическая картина начала сопротивления на территории Югославии осталась бы под завесой тайны. В принципе, восстание в Сербии в 1941 году после гитлеровских бомбардировок никоим образом не являлось коммунистическим ответом на немецкую оккупацию, а было реакцией сербов на массовые убийства, которые начали проводить усташи в отношении наших людей в Ясеноваце, Градине, Сараеве в июле 1941 года. Экмечич сообщает нам, что вымышленный герой Жикица Йованович «Шпанац» («Испанец») был незначительной фигурой в восстании. Выстрелила одна из винтовок, которые солдаты старой Югославии забрали домой после капитуляции, а когда прослышали о зверствах усташей, то стихийно поднялись на восстание. Дража, как честный солдат, не участвовал в игре между Черчиллем и Сталиным. Он верил королю, который в конце войны повелел сербам перейти в распоряжение Иосипа Броза. А когда в итоге Дража оказался в тюрьме, он доверился охраннику и сказал, что англичане – худшие люди в мире. По мнению Экмечича, Броз разыгрывал карту между Черчиллем и Сталиным как член лондонской масонской ложи «Конкордия», а его универсализм полностью укладывался в идею Черчилля, чтобы территория Балкан стала санитарным поясом, защищающим Западную Европу от СССР и распространения коммунистической угрозы.

Экмечич вдохновенно писал об эволюции социальных систем на нашей национальной территории и различал наших князей по тому, кто из них был ближе к демократическим принципам. Таким образом, он представил нам правду о том, что действия Милоша Обреновича основывались на отказе от создания Совета (сената) – собрания политических магнатов, которые могли ограничить его меркантильный дух и эффективность его правления. Когда он вновь захотел раскритиковать Иосипа Броза за его диктаторский характер, то удивлялся, почему мы вовремя не превратили плановую экономику в рыночную, а контроль над благами оставили, подобно китайцам, партийному государству.

Автор этих строк не является поклонником либерального капитализма или фанатом идеи создания банковской империи, управляющей планетой в союзе с многонациональными компаниями, обеспечивающими военно-промышленный комплекс западных держав. Давно прошли те времена, когда с Запада к нам доносились голоса бунтующих вольнодумцев. Если мы сравним хотя бы одну строчку Лу Рида (Lou Reed) с тем, что поют новоиспеченные группы, первым делом мы обнаружим, что слово «свобода» сегодня не употребляется. Вот почему я понимаю тех, кого сегодня называют диктаторами. Вспомним, как Америка стояла за латиноамериканскими диктаторами семидесятых, а теперь является противником того, что называют диктатурой, которая сегодня не что иное, как попытка защитить маленькие страны от прожорливого капитализма и великих держав.

Милорад Экмечич нечасто давал интервью СМИ, иногда мы читали его мнение в газете «Печат», мы не видели его на телевидении; скрытый за своими страницами, он оставил нам исторический труд, который, по крайней мере, должен быть обязательным для преподавания во всех школах. Не только для молодых историков, но и для всех тех, кто хочет создать образ мира и будущего нашего народа.

Было бы справедливо, если бы сразу после его смерти на одной из главных площадей Белграда засиял бронзовый бюст, так же, как при жизни сияли мысли Милорада Экмечича.