– Я знаю, – улыбнулся Рики. – Я по натуре подчиненный. А Сирс всегда был генералом.
– Ошибаешься, – попытался возразить Джеффри. – Он не генерал, он… – Мысль угасла.
– Это не важно, – прозвучал мягкий голос. – Просто сделай шаг вперед, Джон.
Доктор Джеффри теперь смотрел вниз на серую воду:
– Нет, я не могу. Я хотел что-то другое… Я собирался… – И, смутившись, замолчал.
Когда он снова поднял глаза, у него перехватило дыхание. Эдвард Вандерлей, самый близкий ему человек, стоял на ветру там, где только что он видел Рики. Как и в ту памятную вечеринку, на нем были черные туфли, серый фланелевый костюм и цветная рубашка. Дужки очков в черной оправе соединял серебристый шнурок. Красивый, с театрально-седыми волосами и в дорогой одежде, Эдвард тепло улыбался ему с сочувствием и пониманием.
– Прошло совсем немного времени, – сказал он.
Доктор Джеффри зарыдал.
– Хватит валять дурака, – сказал ему Эдвард. – Нужен всего один лишь шаг. Это чертовски просто, Джон.
Доктор Джеффри кивнул.
– Ну, так сделай его, Джон. Ты слишком устал, чтобы поступить иначе.
Доктор Джеффри шагнул вперед.
Внизу, у самой воды, защищенный от ветра толстой стальной пластиной, Омар Норрис увидел, как он ударился об воду. Тело доктора сразу же погрузилось, мгновением позже появилось на поверхности, развернулось лицом вниз и поплыло, влекомое течением.
– Черт! – выругался Норрис: он нашел единственное место, где, как он думал, сможет спокойно прикончить пинту бурбона без опаски быть застуканным адвокатами, шерифом, женой или кем-то, кто станет ему указывать, что, мол, валит снег и надо чистить улицы. Он глотнул еще бурбона и прикрыл глаза. Когда он вновь открыл их, тело все еще виднелось на поверхности, но намокшее тяжелое пальто тянуло его под воду. – Черт! – Он завинтил бутылку, поднялся и пошел звать на помощь.
II. Вечеринка у Джеффри
Расступитесь-ка, дамы, в стороны, прочь!Перестаньте болтать и кичиться собою!Двери настежь – сейчас войдет ОнаИ всех вас затмит своей красотою.«Хвала его даме». Альманах Тоттела, 1557
1
События, о которых пойдет речь, произошли ровно год и один день назад, в последний день конца золотой эры. Никто из них не подозревал ни о том, что эта эра была золотой, ни о том, что финал ее близок, – они продолжали воспринимать свою жизнь в обычной манере обеспеченных людей: комфортабельное существование, друзья с достатком, гарантированный сытный стол – то есть как процесс постепенного и порой незаметного роста. Пережив кризис молодости и зрелости, они считали, что у них достаточно мудрости, чтобы встретить приближающуюся старость; они пережили войны, адюльтеры, компромиссы и реформы и думали, что повидали в своей жизни почти все, что могли, – им уже нечего было требовать от нее.
Однако существовало на свете нечто, о чем они даже не подозревали, и им предстояло с этим столкнуться.
Золотая эра дарила радость каждого прожитого дня. И Рики, как никто другой из членов их Клуба, знал и ценил это. Со временем это осознали и остальные.
2
– Мы точно пойдем?
– Что? Ты же всегда любила приемы, Стелла.
– А этот вызывает во мне какое-то странное предчувствие.
– Ты не хочешь познакомиться с этой актрисой?
– Никогда особо не горела желанием встречаться с девятнадцатилетними красавицами.
– Эдвард, похоже, всерьез ею увлечен.
– О, Эдвард, – Стелла причесывалась у зеркала и улыбнулась отражению Рики. – Думаю, нам стоит пойти только затем, чтобы посмотреть, как отреагирует Льюис Бенедикт на находку Эдварда. – Затем ее улыбка изменилась. – По крайней мере, это напоминает приглашение на заседание Клуба Фантазеров.