– В последние дни ты такой напряженный, – Стелла подняла руку и коснулась его губ.

– Я знаю.

– Вам всем снятся кошмары?

– Кому всем?

– Клубу Фантазеров, – она прижала руку к его щеке.

– Думаю, да.

– Понятно, – сказала она, села и, скрестив перед собой руки, начала стягивать через голову ночную рубашку. – А не кажется ли вам, старым дурачкам, что вам следует что-то с этим сделать? – Сняв рубашку, она движением головы откинула назад волосы. Двое детей оттянули ее груди, соски сделались большими и коричневыми, но тело Стеллы состарилось не намного сильнее, чем лицо.

– Мы не знаем, что делать, – признался он.

– Зато я знаю, – сказала она, откинулась на спину и протянула к нему руки. Если Рики когда и мечтал оставаться холостяком, как Сирс, то только не в это утро.

– Старый развратник, – сказала ему Стелла, когда они закончили. – Если бы не я, ты бы давно уже забыл, что это такое. Если бы не я, ты бы считал ниже своего достоинства когда-либо скинуть одежду.

– Неправда.

– Неужели? А что бы ты тогда делал? Гонялся за малолетками, как Льюис Бенедикт?

– Льюис не гоняется за малолетками.

– Ну тогда за двадцатилетками.

– Нет. Не стал бы.

– Вот. Я права. Ты бы вообще не занимался сексом, как твой драгоценный Сирс, – она поправила простыни и одеяла на своей половине кровати и встала со словами: – Я первая в душ. – Каждое утро Стелла подолгу плескалась в душе. Она надела серо-белый халат. – Я скажу тебе, что следует сделать. Прямо сейчас позвони Сирсу и расскажи ему про свой жуткий сон. Вам надо, по крайней мере, переговорить об этом – для начала. Насколько я знаю тебя и Сирса, вы можете неделями сидеть рядом и ничего не рассказывать друг другу о себе. Это отвратительно. О чем вы вообще говорите, скажи мне, пожалуйста?

– О чем говорим? – вопрос застал Рики врасплох. – Мы говорим о законах.

– Ах, о законах, – сказала Стелла и решительно направилась к ванной.

Когда спустя почти полчаса она вернулась, он сидел на кровати со смущенным видом. Мешки под глазами набрякли больше, чем обычно.

– Газету еще не принесли, – сказал он. – Я спускался посмотреть.

– Ну, разумеется, не принесли. – Стелла бросила полотенце и коробку салфеток на кровать и повернулась, чтобы уйти в гардеробную. – Как ты думаешь, сколько сейчас времени?

– Времени? Да, кстати, который час? Мои часы остались на столе.

– Всего лишь начало восьмого.

– Восьмого?

Они, как правило, не вставали раньше восьми, и Рики обычно бездельничал до ухода в офис на Уит Роу в девять тридцать. И хотя ни он, ни Сирс не признавались в этом, работы у них стало намного меньше: время от времени заглядывали старые клиенты, имелись несколько сложных тяжб, которые, похоже, затянутся до следующей декады, всегда в активе были пара завещаний или уточнений по проблемам с налогами, – тем не менее два дня в неделю они могли спокойно сидеть дома, и никто бы этого не заметил. Как-то сидя на своей половине офиса и читая второй роман Дональда Вандерлея, Рики безуспешно пытался убедить себя в том, что хотел бы видеть автора в Милбурне.

– Зачем же мы так рано встали?

– Позволь тебе напомнить: нас разбудил твой крик, – откликнулась Стелла из гардеробной. – У тебя были какие-то проблемы с монстром, который хотел тебя съесть, вспомнил?

– Угу, – сказал Рики. – Я думал, еще темно.

– Не хитри, – крикнула Стелла и через пару минут стояла рядом, полностью одетая. – Если во сне ты начинаешь кричать, то самое время начать воспринимать всерьез все происходящее с тобой. Я знаю, ты не пойдешь к врачу…

– Я не пойду даже к главному врачу, – сказал Рики. – Мой рассудок прекрасно работает.