Он сам настолько уверовал в то, что все обстоит именно так, что пустился со своими никчемными картами в самую что ни на есть безрассудную игру, повышая и повышая ставки.

Сдали последние карты. Он даже не посмотрел на них, но продолжал повышать.

А потом карты открыли. Выложив свои, Аззи увидел две свои пары, а потом понял, что ему сдали еще две. Он собирался уже объявить две свои пары, и тут до него вдруг дошло, что у него теперь каре. У него одного! Остальные заворчали, бросая карты. Банк, самый большой за всю эту ночь, ушел к Аззи.

Помимо груды золотых монет, самоцветов и разных частей человеческих тел, ему достался эфес меча с отломанным клинком. На эфесе был повязан красный шелковый шарф – знак внимания какой-то богатой дамы. Еще он выиграл пару человеческих ног в отличном состоянии – почти не обглоданных. И еще уйму всякой мелочи вроде коленных чашечек, фаланг и хрящей, которые он тут же обратил в золото.

Как истинный демон, он наверняка продолжал бы играть, спустив все до последнего пенни или хрящика. Но солнце уже начинало выглядывать из-за горизонта на востоке, и игрокам пришлось покинуть кладбище. Аззи собрал выигрыш в большой холщовый мешок, который предусмотрительно захватил с собой ради такого случая. А в голове его начинал складываться новый план. Еще туманный, еще неясный, но все же план.

Покинув компанию демонов-картежников, Аззи полетел на север. Он решил заглянуть на собрание демонического руководства, имевшее место в Аахене, старой столице Шарлемани в качестве одного из мероприятий, открывавших Турнир Тысячелетия. Однако его задержал сильный встречный ветер, ибо можно быть сколько угодно невидимым и неосязаемым, но вот законов аэродинамики это не отменяет. К вечеру ему удалось добраться только до Равенны. Поэтому он решил отказаться от собрания и нашел себе ночлег на уютном кладбище у городской стены.

Место и впрямь оказалось симпатичное, поросшее старыми дубами и ивами – и, разумеется, кипарисами, которые по всему Средиземноморью издавна считаются деревом смерти. Еще здесь были красиво осыпавшиеся от времени склепы и мавзолеи, а чуть поодаль виднелась такая же обветшалая городская стена.

Он с комфортом устроился у древней надгробной стелы. Для полного счастья ему не хватало лишь костерка. Он наведался в ближний мавзолей и нашел там несколько восхитительно иссохших трупов. Вместе с несколькими дохлыми кошками, которых потравил какой-то городской доброхот, они послужили отличным топливом для костра.

По мере того, как сгущалась ночь, Аззи начал ощущать голод. Прошлой ночью, за игрой он неплохо подкрепился, а демоны могут обходиться без пищи в течение довольно долгого времени, но, борясь на протяжении долгого дня со встречным ветром, Аззи нагулял аппетит. Он вывалил на землю содержимое котомки в поисках чего-нибудь съестного.

Ну да, здесь обнаружились две обернутых в заплесневелые клеенки шакальих головы. Вкусных, но, как показал опыт, недостаточно сытных. Он порылся в трофеях еще немного и нашел там две выигранных в покер ноги.

Вид ноги имели самый что ни на есть аппетитный, но Аззи решил отложить их на потом. Он припомнил какие-то неясные мысли, пришедшие ему в голову, когда он увидел их в первый раз. Почему-то он знал, что может сделать с ними что-то умнее, чем просто съесть, поэтому прислонил их к могильному камню. При виде их Аззи охватило неодолимое желание сказать что-нибудь. Демоны вообще такие: им ничего не стоит сорваться с места и одолеть несколько сотен миль, только бы найти кого-нибудь, чтобы излить ему душу. А уж в Италии с ее заброшенными кладбищами, на которых постоянно дует уютный ветерок, а в стороне тявкают шакалы, заниматься разглагольствованием особенно приятно.