LVI. И еще более опасно допускать, чтобы сестры разделяли с вами ваше святое призвание, ибо древний враг многих совратил с пути истинного через общение с женщинами; и поэтому, дорогие братья, дабы цветок праведности мог всегда цвести среди вас, пусть с этим обыкновением отныне будет покончено.

<…>

LVIII. Если какой-либо рыцарь из числа губящих свою душу или какой-либо мирянин пожелает отказаться от мира и избрать вашу жизнь и сообщество, не следует немедленно принимать его. Повелите ему, согласно словам святого Павла: «Докажи, что дух твой от Господа»[30], и если так, то позвольте ему вступить. После этого в его присутствии пусть будет прочитан устав; и если он смиренно согласится соблюдать предписания, тогда, если угодно магистру и братьям принять его, пусть братьев созовут вместе и он оповестит их чистосердечно о своем желании и просьбе ко всем. Срок испытания определяется магистром в зависимости от того, насколько праведную жизнь вел просящий прежде.

LIX. Мы позволяем созывать каждый раз для совещания не всех братьев, но только тех, кого магистр считает предусмотрительными и способными дать совет; кроме тех случаев, когда рассматриваются важные дела, такие, как пожалование земель братству, или когда обсуждаемое дело непосредственно касается ордена в целом, или при приеме новых членов. Тогда с дозволения магистра созывается все братство и после того как будет выслушано мнение капитула, принимается то решение, которое магистр сочтет лучшим и наиболее полезным.

<…>

LXII. Хотя наставления святых отцов предполагают приобщение детей к монашеской жизни, однако мы не позволяем вам брать на себя подобное бремя, но тот, кто великодушно желает ввести собственного сына или родственника в ряды военного монашеского братства, пусть воспитывает его, пока тот не достигнет возраста, когда сможет с оружием в руках доблестно изгонять врагов Христовых из Святой земли. Тогда, в соответствии с нашим уставом, пусть отец или родители приведут его к братьям и пусть он открыто перед всеми заявит о своем желании. Ибо лучше не приносить обет в детстве, иначе впоследствии, став взрослым, человек может полностью отречься от него.

LXIII. Надлежит вам поддерживать с благочестивым рвением всех стариков в их болезнях и слабости, и почитать их, и пусть не будет им отказано в том, что необходимо для их тела, но с соблюдением устава.

LXIV. Братья, путешествующие по разным провинциям, должны соблюдать устав, насколько это возможно, в пище и питье, и пусть они выполняют его и в других делах и живут безупречно, чтобы снискать себе доброе имя за пределами дома. Пусть они не порочат свою религиозную цель ни словом, ни деянием; пусть они являют всем, с кем они будут общаться, пример мудрости и упорства в добрых делах. Пусть они останавливаются на ночлег у самых почтенных людей и пусть дом, где они расположились в эту ночь, не остается без огня, дабы темный враг (от которого Господь хранит нас) не нашел некоей лазейки. Но если они услышат, что не отлученные рыцари, собрались где-то вместе, мы приказываем им поспешить туда, заботясь не о своей временной выгоде, но о вечном спасении души.

<…>

LXVII. Если кто-либо из братьев согрешит в речах, или битве, или допустит иную незначительную оплошность, пусть он добровольно признает свою ошибку перед магистром во искупление грехов. Если обычаем не предусмотрено некоего традиционного наказания за небольшие прегрешения, пусть будет легкое покаяние; но если провинившийся умолчит о проступке и о нем станет известно при посредстве кого-то иного, наказание и искупление должны быть более суровыми. Если же проступок тяжел, пусть виновник будет отлучен от братства и пусть он не ест со всеми за одним столом, а питается отдельно. Его судьба отдается на суд и распоряжение магистра, чтобы душа его могла спастись в день Страшного суда.