13. Самое слово «Русь», «русин» пришло с юга и затем распространилось до Белого моря[37]. Есть все основания думать, что оно появилось на Среднем Днепре уже в исторические времена откуда-то с юга. Во всяком случае, в 477 г. известный Одоакр, властитель Рима, был в то же время и «rex ruthenorum». Память об этом сохранялась в народе еще во времена Богдана Хмельницкого, ибо он, обращаясь к народу с призывом подняться против Польши, считает Одоакра прямым предком казаков.

Принимая во внимание существование среди среднеевропейских и южных славян предания о Чехе, Лехе и Русе, мы можем предположить с известной вероятностью, что Русь, как имя государства, заимствовано от имени предводителя наподобие Итала (Италия), Эллада (Древняя Греция, отсюда «эллины»), Пелопса (Пелопоннес) и т. д., чему мы имеем сотни примеров в истории вплоть хотя бы до Америго Веспуччи, давшего имя Америке. Самое же имя Рус, вероятно, является просто кличкой – он был рус, т. е. обладал русыми волосами[38].

14. Объединив силы Новгородской и Киевской Руси, Олег быстро подчинил себе почти все остальные племена восточных славян и близких угро-финских и, собрав огромное войско, совершил в 907 г. удачный поход на Византию. Договором 907 г. были восстановлены мирные отношения и определены условия дальнейшего существования. Однако в 911 г. был заключен весьма обстоятельный договор, на этот раз уже исключительно касавшийся мирных отношений и регулирующий их по всем сторонам их взаимоотношений.

Все это время Игорь оставался в Киеве. В 911 г. Олег устроил брак Игоря с псковичкой Ольгой из рода Гостомысла, его родственницей. Славянское имя ее было Прекраса.

Олег умер, по-видимому, во время поездки своей на старости лет на родину.

15. История Киевской доолеговой Руси протекала совершенно иначе и изолированно от скандинавов. Прежде всего, она была гораздо более бурной, нежели история Северной Руси. На севере политическая ситуация была гораздо проще: соседи Руси находились на весьма низком уровне культуры (охотничье хозяйство главным образом) и серьезной опасности для новгородских «словен» не представляли.

Единственным фактором, могущим играть некоторую роль, были скандинавы, но роль их была временной, незначительной и поверхностной.

Совсем другое положение было на юге. Русь в течение веков была здесь под экономическим и культурным влиянием Византии и отчасти Рима. Кроме того, почти каждое столетие новая волна пришельцев с востока резко изменяла положение в Причерноморье и косвенно влияла на Русь.

Если государственность и зародилась на юге ранее, чем на севере, линия ее развития была гораздо более прерывистой. Русь (так скажем) создавалась здесь и распадалась множество раз, ибо волны пришельцев бывали подчас огромной силы. Отсюда и отсутствие сплошной линии развития государства на юге.

Мы не можем сейчас уточнить когда, но Киевская Русь, по-видимому, стала называться Русью здесь не искони, а по какому-то племени русинов[39], подошедшему с юга и захватившему полян с Киевом. Мы имеем свидетельства, что уже в первой половине VII в. Южная Русь распространяла свое влияние даже на далекий Каспий. Властитель Дербента Шахриар уже в 644 г. определенно говорил, что русы и хазары – два главных его врага и что русы «враги всему миру» (подразумевается арабскому).

Если сообщение Феофана[40] истолковано верно, а это, по-видимому, так, то мы застаем в 774 г. Русь уже в известных отношениях с Византией.

Наконец, в первой половине IX в. (839 г.) мы застаем Русь, заключающей договор с Византией о дружбе, причем послы ее принимаются с большой предупредительностью (этот факт в русские летописи не попал, но упомянут западноевропейскими хрониками).