Нефтяная вышка на берегу реки Ухты

Российская казна всегда была озабочена изобретением способов получения дохода от хозяйственной деятельности своих подданных и неустанно в этом усердствовала. Так, вплоть до 1872 года в нефтяной отрасли применялась откупная система. Каждые четыре года казна сдавала откупщикам нефтеносные участки за плату примерно от ста тысяч до полутораста тысяч рублей. Они же, откупщики, вступали в прямые отношения с производителями – добытчиками и переработчиками – и выставляли им цены, которые считали нужными и выгодными для себя. При подобном произволе крупному керосиновому заводу было трудно выжить, и поэтому переработка осуществлялась мелкими, «атомистическими» предприятиями, применявшими кустарную малозатратную технологию.

Титул книги А. И. Узатиса «Курс горного искусства». 1843 г.

В 1861 году в Сураханах заработал керосиновый завод В. А. Кокорева, перерабатывающий более полутора тысяч тонн нефти в год – объем по тем временам небывалый. Он нашел единственный способ обойти откупщика-посредника: соединил в одном капитале и откуп, и финансирование промышленной переработки. Для этого требовались, во-первых, очень большие деньги, во-вторых, терпеливый расчет на нескорую прибыль и, в-третьих, откупщицкие навыки, заключающиеся в умении уладить дело с нужными чиновниками.

Эти качества в полной мере сошлись в хозяине керосинового завода Василии Александровиче Кокореве – силовике российского купечества середины XIX века: крупнейшем винном откупщике, коммерции советнике, купце первой гильдии, вставшем у истоков отечественного керосинового дела.

Василий Александрович Кокорев родился в 1817 году в старообрядческой семье, принадлежавшей к крайнему крылу – беспоповскому поморскому согласию. Отец его был средней руки солигаличский купец, торговавший солью. Воспитывали строго – в безоговорочном почтении к родителям и ревности к верованию, отчего со стороны уважительно назывались «крепаки». И действительно, не было крепче купеческого слова, чем в старообрядческом торгово-промышленном капитале. Понятия о крепостной неволе также не было, поскольку по круговой поруке ссужали друг другу деньги на выкуп и на покупку рекрутских квитанций. Светское образование не признавали, грамоту брали из Священного писания, дураками не слыли. Знавшие Кокорева вспоминают, что отсутствие академических знаний он восполнял чтением и стал человеком глубокой культуры.

Василий Александрович Кокорев

Кокорев нанял первоклассных специалистов и самолично проштудировал «Курс горного искусства» А. И. Узатиса – капитана Корпуса горных инженеров. С первой же скважиной повезло. После пройденного сплошного камня в три с половиной сажени пошел нефтяной грунт. Начав промысел, Кокорев стал приобретать на откуп один участок за другим, но не спешил закладывать сразу большое количество новых скважин в мечтаниях о быстрой прибыли. Он округлял свои нефтяные владения таким образом, чтобы иметь «долгую нефть».

Первые скважины Кокорев сосредоточил по краям своего нефтяного поля, выбирая соседскую нефть (как видим, не гнушался подсосов). Потом постепенно, с годами, переносил добычу к центру владения. В результате он имел стабильные объемы, что было для него очень важно, поскольку нефть не шла на продажу, а обеспечивала сырье керосиновому заводу.

Технических мелочей было много. Где сам соображал, где умных людей слушал. Свою продукцию, керосин, назвал «фотонафтиль», желая подчеркнуть качество – более светлый цвет в отличие от импортного американского. Одним из первых добытчиков применил при тартании более емкие желонки. На ключевые посты завез и обучил нефтяному делу рабочих – мастеров из России. Чтобы успокоить страхи перед дальней перевозкой такого огнеопасного продукта, как нефть, самолично ткнул зажженной лучиной в полный чан. Зашипело и погасло – доказал.