По смерти Иоасафа († 28 ноября 1640) до посвящения патр. Иосифа (27 марта 1642) печатание книг не прекращалось; заведовавшие печатным делом продолжали руководиться личными соображениями. Напр. при издании Каноника было повторено филаретовское издание (1631 г.); напротив, при издании церковного Устава (1641 г.) справщики как бы намеренно игнорировали труды своих предшественников по изданию Устава 1633 года; внесли 19 новых статей против последнего и в общем возвратились к уставу 1610 года, осужденному патр. Филаретом.

При патриархе Иосифе главными книжными справщиками состояли протопоп московского во имя Черниговских чудотворцев собора Михаил Рогов и ключарь большого Успенского собора Иван Наседка, помощниками – старец Савватий и миряне Шестой Мартемьянов и Захарий Афанасьев. Под конец патриаршества вновь были определены: архимандрит Андроньевского монастыря Сильвестр – главным справщиком, Захарий Новиков и Сила Григорьев – помощниками. Иосифовские справщики работали усердно и много; при п. Иосифе было издано книг столько, сколько не выходило ни при одном из прежних патриархов, и большинство изданий принадлежало к разряду книг богослужебных. Исправление в последних теперь коснулось как состава книг и распорядка статей, так и языка их. По изложению иосифовские богослужебные книги представляются сравнительно лучшими; по содержанию они в одном сходны с изданиями иовлевскими, в другом с филаретовскими, в ином с иоасафовскими, а во многом разногласят со всеми. Так как поправление производилось только по славянским книгам, то недостатки были неизбежны. Сами иосифовские справщики хорошо сознавали неисправность русских богослужебных книг, как рукописных, так и печатных, о чем и засвидетельствовали в предисловиях и послесловиях своих изданий.

В то время, как созревал вопрос о наших богослужебных книгах, постепенно выдвигался и другой вопрос – о церковных обрядах. Церковные обряды переходили к нам из Греции: так было при принятии христианства, так было и впоследствии. Так как в восточной Церкви в разное время и в разных местах употреблялись различные обряды, то это разнообразие разными путями было заносимо и в русскую Церковь. Позднейший обряд, случалось, вытеснял прежде употреблявшийся, между тем как в греческой церкви получал всеобщее употребление именно этот последний. Таким образом и в обрядовой стороне русская Церковь с течением времени порознилась от греческой. Когда в Москве появилось книгопечатание, русские обрядовые особенности, будучи заносимы в церковно-богослужебные книги, чрез это самое получили в глазах общества, так сказать, узаконение, именно как отличительная особенность неповрежденного русского православия в его отличии от «замутившегося» православия греческого.

Важнейшие из таких обрядовых особенностей суть следующие: а) посолоние в церковных кругохождениях. Когда и откуда явился на Руси обычай ходить по солнцу, – сказать трудно. Один памятник XVI века, писанный на Афоне, называет посолоние латинским обычаем. Когда в XV веке в Москве возгорелся спор о том, что правильнее – посолоние или противосолоние, то последнее одержало верх; но с течением времени противосолоние стало уступать посолонию, так что, когда открылось книгопечатание, требование посолония было занесено в Требник 1602 года в чине венчания, в Устав 1610 года в наставлении – как осенять крестом в праздник Воздвижения, и в Требник 1623 года в чине освящения церкви. б) сугубая аллилуия. Так как в греческой Церкви произношение песни «аллилуиа» в разное время было не одинаково: в древнейший период употреблялось троение аллилуиа, затем, начиная с XI века, вместе с троением имело место и двоение, наконец, вероятно уже в первую половину XVII века, троение стало господствующим, – то и в русской Церкви не могло быть единообразия. Сомнение о том, как петь аллилуиа, возникло, как известно, в XV веке; спустя более столетия после этого на Стоглавом соборе подучил узаконение один способ этого песнопения – усугубление. Устав 1610 года – первая московской печати книга, в которой в первый раз встречается сугубая аллилуия, в)