Власть Наполеона, пишет автор, также была исполнена верховной сущностью, но другого рода, поскольку основывалась на идеях антихристианского мистицизма, проповедуемого в масонских ложах XVIII в. Без учета этого соображения многие предприятия Наполеона, в том числе экспедиции в Египет, Сирию, Россию, остаются неясными, особенно если учитывать, чем они закончились. Таким образом, антагонизм этих двух людей был принципиальным и в области духовной – христианскому мистицизму Александра противостоял антихристианский мистицизм Наполеона.

Новая власть во Франции имела новую идеологию. Требовалось заполнить образовавшуюся после разрушения французской Церкви духовную пустоту, создать новые гражданские культы, основанные на идеях Свободы и Равенства. Борьба против христианской религии способствовала расцвету неоязычества, зародившегося в лоне масонских лож, число которых в конце XVIII в. бурно росло, облачаясь в самые причудливые формы просветительства, деизма, обожествленных сил природы, материалистического пантеизма. Наполеон объединил политическое масонство, создав новую государственную церковь Империи.

Европейское масонство в эту эпоху внесло свой вклад в распространение идей Просвещения и Французской революции. Здесь берут начало политические и идейные воззрения будущих декабристов. «История европейской культуры будет неполной, – отмечает автор, – если не учитывать этот важнейший компонент. Однако эта сторона истории культурных связей остается до сих пор недостаточно изученной» (с. 90). Масонство использовало свое влияние, которое усиливалось секретным и таинственным характером его структуры. Оно распространилось по всей Европе благодаря многочисленным связям между его членами в разных странах, в том числе в России и Франции. Начиная с XVIII в. активно развивался своего рода масонский «туризм», для которого не существовало границ. Масонский патент, выданный в Париже, Лионе или Страсбурге, открывал двери любого салона или дворца в Берлине, Стокгольме, Санкт-Петербурге или Москве. Путешественники из России приезжали во Францию в поисках новых идей, контактов, полезных знакомств. То же самое происходило в обратном направлении. Идеи Просвещения, считает автор, глубоко укоренилось в России уже в эпоху Екатерины II благодаря достаточно широкому распространению здесь масонства.

Александр стремился использовать масонские ложи разных стран Европы и для создания антинаполеоновского фронта. В 1804 г., за два месяца до коронации Наполеона, он отправил в Лондон своего дипломата, Н. Новосильцева, с конфиденциальным посланием, в котором развивались идеи, легшие через десять лет в основу проекта Священного союза. Высказываясь за противодействие наполеоновской экспансии в Европе, Александр обращался к идеям масонства, провозглашал необходимость регламентации связей между государствами, основанными на принципах «священных прав человечества».

Большое внимание автор уделяет влиянию весьма многочисленной французской эмиграции, появившейся в России после событий 1789 г., на различные аспекты жизни российского общества. В этой среде, отмечается в книге, преобладали дворяне, духовенство и люди искусства. Те, кому улыбалась судьба, наживали состояние, большинство же служили по военной или гражданской части либо попадали в «учителя». Представители высшей аристократии старались держаться поближе к царской семье в Петербурге, дворяне помельче искали удачи в провинции, где их по простоте душевной принимали с распростертыми объятиями. Первые подчас становились воспитанниками детей в семьях высшего света и царского дома. Большая часть французов поступила в армию и таким образом участвовала в войнах, которые в это время вела Россия – на Балканах, на Кавказе, а затем и против Наполеона. Многие из них отличились на полях сражений, их портреты можно увидеть теперь в Эрмитаже в Галерее Героев 1812 года. Часть французов вернулась после Реставрации во Францию, но многие остались в России до конца своих дней – герцог Полиньяк, маркиз де Траверсе, граф де Ланжерон, барон де Данзас, граф де Лаваль и др. Их потомки слились с русской аристократией и часть их, 100 лет спустя, появились во Франции уже как представители русской эмиграции. Основная же масса французской эмиграции представляла собой людей без состояния, которые с трудом находили себе место в жизни, в основном в провинции. В этой среде было много смешанных браков, что, в свою очередь, внесло свой, пусть и скромный, вклад в формирование культурной жизни России.