В конце марта 1586 г. Горсей получил от Елизаветы письма к царю Федору и с началом навигации отплыл в Россию. При нём были королевский медик Роберт Якоби и повивальная бабка». Акушерка была задержана в Вологде. Но дело получило преждевременную огласку и принесло много неприятностей Борису. Ему пришлось прибегнуть к хитрости, чтобы не допустить обсуждения щекотливого вопроса в Боярской думе.

Обращение к «иноверцам» и «еретикам» привело в неистовство противников Бориса, ревностно заботившихся о благочестии и не допускавших мысли о том, что «еретическая дохторица» (повивальная бабка) может облегчить появление на свет православного царевича.

Могли бы вмешаться церковные иерархи, о которых столько радела царица Ирина, но, по-видимому, не сочли нужным. «Чистота веры» была для них гораздо важнее желания царской четы иметь законное потомство. А ведь история России могла сложиться совершенно иначе, сумей Ирина с помощью английской акушерки произвести на свет здорового ребенка.

Но наследника престола в этой семье так и не дождались. Активнее стали попытки боярской верхушки развести царя Федора с Ириной Годуновой: отсутствие наследника престола считалось в прошлом серьезной государственной проблемой. Бояре впрямую требовали от царя сослать «неплодную» супругу в монастырь и взять за себя кого-либо из знатных девиц. Но слабый и в общем-то безвольный царь Федор в этом вопросе был непреклонен: он любил Ирину и не желал иной жены.

Русские писатели XVII в. старались щадить имя благочестивой Ирины Годуновой. Тем не менее, в их сочинениях также можно обнаружить намеки на подготовлявшийся развод. Осведомлённый московский дьяк Иван Тимофеев в обычных для него туманных выражениях повествует о том, что Борис насильственно постригал в монастырь девиц – дочерей первых (!) после царя бояр, опасаясь возможности повторного брака Фёдора: «яко да не понудится некими царь принята едину от них второбрачием в жену неплодства ради сестры его».

Осторожный дьяк не назвал имен «неких» лиц, которые «понуждали» Фёдора ко «второбрачию». Более того, он умолчал о том, существовала ли угроза «понуждения» царя к разводу или «некие» лица привели её в исполнение. А угроза существовала и конкретные лица, заинтересованные во вторичном браке царя – были.

Хотя позиции Ирины при дворе были чрезвычайно сильны, неудачи Бориса предоставили его недоброжелателям возможность сместить его лучшую помощницу. В 1587 году против Ирины возник боярский заговор.

Во главе с Дионисием, митрополитом Московским и князем Шуйским заговорщики хотели потребовать от царя Фёдора, чтобы он разошёлся с женой, как с не произведшей до сих пор на свет наследника. Земцы явились во дворец и подали Федору прошение, «чтобы он, государь, чадородия ради второй брак принял, а первую свою царицу отпустил во иноческий чин».

«Прошение» равнозначно было соборному приговору: его подписали регент князь Иван Шуйский и другие члены Боярской думы, митрополит Дионисий, епископы и вожди посада – гости и торговые люди. Чины требовали пострижения Ирины Годуновой, а следовательно, и удаления Бориса. Выступление земщины носило внушительный характер.

Но Фёдор решительно воспротивился, чего от него никто не ожидал. 13 октября 1586 года митрополит Дионисий был лишен сана, пострижен в монахи и сослан в Хутынский монастырь в Новгороде. Его «собеседника» крутицкого архиепископа Варлаама Пушкина заточили в новгородский Антониев монастырь, Василий Шуйский был сослан в Буйгород, в Суздальский Покровский монастырь была сослана княгиня Марфа Ивановна Татева.