– Ты велик, государь.

– А ты человек храбрый и предприимчивый. Ты отразил яростный натиск скифов у наших границ. Тебе по плечу деликатное дело, которое я хочу поручить тебе.

– Слушаю тебя, государь.

– Я хочу, чтобы ты, насколько возможно, не губил наших родственников и не проливал кровь соотечественников, если не будет на то крайней необходимости. Твой брат Константин женат на Софье, сестре Варды Фоки. Попробуй через нее установить контакт с его двоюродными братьями. Привлеки к себе его сообщников обещаниями почестей, раздачею денег и уверениями в полном прощении. – Цимисхий поставил перед Склиром небольшую коробку. – Тут скрепленные золотыми императорскими печатями грамоты, в которых обозначены достоинства таксиархов, стратигов и патрикиев. Этими грамотами награждай по своему усмотрению тех, которые откажутся от своих заблуждений, отрекутся от самовластного тирана и склонятся к покорности законному государю.

– Я сделаю все, что будет в моих силах, – заверил магистр базилевса. В это время дверь приоткрылась, и в помещение вошел палатин.

– Паракимомен Василий Ноф к базилевсу, – объявил палатин, и в ту же минуту дверь распахнулась шире. Следом за палатином в палату вошел всесильный спальничий. Цимисхий поморщился:

– Василий! От тебя нигде не укрыться. Ты скоро и в отхожем месте начнешь выискивать заговорщиков, – сказал Цимисхий Василию и тут же выпроводил Склира: – Ступай, магистр. Исполни свой долг.

– Только самые свежие новости с Запада заставили меня прервать твое уединение, государь, – смиренно ответил паракимомен, подозрительно оглядывая уходящего Склира.

– И что же такого случилось, что не терпит отлагательства?

– Я встречался с послом императора Священной Римской империи, – ответил Василий. – В приватной беседе он заверил меня, что его государь Оттон готов заключить с тобой мирный договор и признать тебя законным правителем и императором Греции.

– И что же он хочет взамен?

– Нетрудно догадаться, – позволил себе усмешку Василий. – Голову Великого князя Святослава.

– Да ну? Это тогда, когда мы с таким трудом наладили мир на наших северных рубежах? С чего бы это?

– Оттон с тревогой смотрит в сторону Иберийской Галисии[53]. Туда, как ты знаешь, высадились викинги конунга Гундреда. Он, как и мусульмане Кордовы, объявил, что законность престолонаследия рексов Галисии была нарушена. Мавров, которые в прошлом веке под этим предлогом захватывали территорию вестготов, изгнали. Теперь он приплыл, чтобы устранить эту застаревшую проблему престолонаследия по-свойски.

– Допустим. А какое дело до проблем готов германскому Каролингу? Это проблема западно-франкских Каролингов.

– Самое непосредственное, – объяснил Василий. – Конунг Гундред не мавр. И он не покупал титул рекса у римского понтифика, как это делают многие князья иберийских готов. Он по праву крови может претендовать на лидерство в Галисии. Объединив под своей властью все разрозненные княжества вестготов Иберии, он стал бы представлять для франков реальную угрозу. Ни франкам, ни саксонцам после этого не поздоровилось бы.

– Откуда ты можешь это знать? – недоверчиво спросил Цимисхий.

– Таков был план покойного базилевса Никифора, который он разрабатывал вместе с князем Святославом, – скромно ответил Василий. – Конунг Гундред должен был потрепать империю Оттона с запада, Великий князь Святослав – с востока, а мы – с юга. В конечном итоге, после разгрома Священной Римской империи, Святослав получил бы контроль над полабскими славянами и саксонцами Восточно-Франкского королевства, Никифор – над Итальянским королевством, ну а Гундред – над Западно-Франкским королевством. Никифора уже нет, но Святослав по-прежнему пытается воплотить в жизнь тот старый план.