Историк М. М. Щербатов напишет о С. Ф. Апраксине: «… Человек благодетельный и доброго расположения сердца, но мало знающ в вещах, пронырлив, роскошен, честолюбив». Справедливости ради отметим, что подобными недостатками отличалось большинство вельмож, не обладая вдобавок ни одним из названных достоинств.

И. Л. Талызин

Получив в собственность прекрасный дом Лестока, Апраксин стал подыскивать подходящего покупателя для своих палат на Миллионной. 1 февраля 1750 года очередным их владельцем стал будущий адмирал Иван Лукьянович Талызин (1700–1777). Ему предстояло сыграть важную роль при возведении на трон Екатерины II: проявив незаурядное мужество, он отправится в день переворота по ее поручению в Кронштадт, чтобы склонить тамошнего коменданта Нумерса принести со всем гарнизоном присягу новой императрице.

Рассказывая в своих «Записках» об этом поступке Талызина, Екатерина признается: «… мы все считали его погибшим человеком». Но Иван Лукьянович успешно справился со своим заданием, лишив таким образом злополучного Петра III последней надежды. Впоследствии, если верить тому же М. М. Щербатову, императрица отплатит бывшему приспешнику черной неблагодарностью, отобрав часть его имений в пользу своей старинной знакомой М. П. Нарышкиной.

После смерти Талызина дом перешел по наследству к его сыну, отставному бригадиру Лукьяну Ивановичу, заложившему его в 1780 году за 20 тысяч рублей придворному банкиру Сутерланду. Позднее младший Талызин дослужился до высокого чина тайного советника, возглавляя контору герольдии, но дом так и не выкупил, и он остался за банкиром. Как оказалось, Лукьян Иванович поступил дальновидно: по оценке 1796 года «недвижимых имений покойного Банкира Барона Сутерланда», выставленных на продажу, дом к тому времени стоил всего-навсего 17 тысяч, следовательно, выкупать его за двадцать не было никакого резона.

Вообще покойный банкир отличался странной при его профессии непрактичностью. Он ссужал огромные суммы казенных денег без достаточного обеспечения и в конце концов, задолжав два с половиной миллиона рублей, вынужден был покончить с собой, так и не дождавшись их возврата. Правда, многое проясняется, когда узнаёшь, что среди главных должников фигурировали такие личности, как князь Потемкин и другие высшие придворные, отказать которым было трудно.

А. И. Чернышев

Желающих купить бывший дом Талызина с публичных торгов не нашлось, и он остался за казной; в нем разместился ордонансгауз, говоря современным языком – комендантское управление. После постройки для него в 1824–1826 годах нового здания на Садовой старый, уже изрядно обветшавший дом освободился. Разумеется, тут же нашелся охотник получить его задаром – место-то выгодное, в самом центре города, рядом с дворцом. Некий камер-фурьер[7] Миллер обратился было с прошением о пожаловании бывшего казенного здания ему, но согласия на это не получил.

В 1830 году Николай I подарил дом своему военному министру графу А. И. Чернышеву, и тот по проекту архитектора И. И. Шарлеманя заново его отделал, одновременно изменив отделку фасадов: добавлены балкон и аттик, а кроме того, появились лепной пояс и ризалиты, подчеркивающие горизонтальные и вертикальные членения. Однако в целом здание не слишком изменилось, по крайней мере снаружи. Что же касается внутренней отделки, то от нее сохранились лишь лепные карнизы, да и то относящиеся к более позднему времени.

В 1846 году Чернышев, теперь уже князь, отдал дом на Миллионной в приданое за старшей дочерью Елизаветой, вышедшей замуж за его бывшего адъютанта – князя Владимира Ивановича Барятинского. В придачу к дому жених получил еще 150 тысяч рублей серебром, из которых пятьдесят дал сам император.