Зато существует письмо Петра I фельдмаршалу Борису Петровичу Шереметеву, отправленное 13 мая 1703 года из Шлиссельбурга в Шлотбург (бывший Ниеншанц), и там черным по белому написано: «Я сам буду завтра к вам». Повод к поездке был весомый: Петр хотел проститься с утонувшим в Неве каптенармусом бомбардирской роты Алексеем Петелиным, причем инструкции давал чрезвычайно подробные: «Изволте его отпеть (а ради духу на ночь вели лекарю разрезать, чтоб мокрота вытекла), и могилу выкопать, а забивать и хоронить не изволте».

Завтра – это 14 мая, и получается, что царь отправился вовсе не на Сясь, а в устье Невы, где намеревался лично проститься с покойным. И он вполне мог задержаться здесь еще на пару дней.

Правдоподобно? Убедительно? Вполне.

Хотя и это доказательство за стопроцентное принять нельзя. Мало ли что планировал Петр 13 мая 1703 года – а назавтра мог ведь передумать, да отправиться совсем в другом направлении. В том самом, о котором сообщает походный «Юрнал». Все ж таки дела государственные поважнее, чем похороны каптенармуса бомбардирской роты, да и степень близости покойного к царю преувеличивать не стоило бы.

Так кто же в итоге прав?

Взвешивая все за и против, я все-таки думаю, что Петр не присутствовал при закладке крепости на Заячьем острове. Иначе этот факт стал бы известен нам не только из сомнительного опуса Крекшина. Отмечу еще, что журналист Шарымов, заступаясь за любезную ему рукопись, ошибался в датировке: думал, что она создана в конце 1720-х годов по горячим следам событий, тогда как на самом деле она родилась десятилетиями позже. Как доказали современные ученые.

Так что единственное, в чем нет сомнений – так это в том, что город наш был заложен 16 (27) мая 1703 года и место для крепости выбрал лично царь Петр. Спасибо «Книге Марсовой». Мелочь, но все-таки.

А вот со всем остальным – увы, полный туман.

Начнем с первого вопроса: когда?

Знакомая уже нам энциклопедия «Санкт-Петербург» сообщает обтекаемо:

«К окт. 1703 крепость, названная Санкт-Питер-Бурх (от голл. Sankt-Peters Burch – крепость Св. Петра), была построена под рук. А. Д. Меншикова силами солдат. 29.6.1703 в крепости заложена ц. Св. апостолов Петра и Павла (отсюда – Петропавловская крепость), а назв. СПб. распространилось на город, начавший складываться из слобод, населенных занятыми на стр-ве солдатами и крестьянами».

Мы уже знаем, что верить энциклопедии следует с осторожностью, но все-таки отметим в памяти пассаж насчет крепости и ее перешедшего на город названия. А вот что с датой? Темнит энциклопедия, точных чисел не называет…

А вот еще один знакомый нам источник – «Юрнал о взятии крепости Новых Канец» – как нельзя более конкретен: «Мая в 16 день в неделю пятьдесятницы фортецию заложили, и нарекли имя оной Санкт Питербурх». Если помнить, что печатался «Юрнал» под смотрением самого державного основателя, это свидетельство можно принять всерьез. Правда, другое тогда непонятно: почему же в первые недели строительства новой крепости она никем и никогда не титуловалась по имени? «Новопостроенная» – и все тут. Письма самого Петра, отправленные из этой местности, помечались «из Шлотбурха», то бишь Ниеншанца. Только 1 июля 1703 петровское послание Федору Матвеевичу Апраксину помечено по-новому: «из Санктпитербурха».

А 18 июля уже «Ведомости московские» упоминают о новой крепости, впервые печатно сообщая ее имя: «Из новыя крепости Питербурга, пишут, что нынешнего июля в 7 день, Господин генерал Чамберс с четырми полками конных, да с двомя пеших, ходили на генерала Крониорта…»