– А ты случайно не видела такой маленькой металлической штучки, блестящей?

– Конечно видела, – быстро сообразив, о чем спрашивают, ответила девушка. – Она у тебя в руке, дурень. Ты ее так сжал сильно, что пальцы сплавились вместе и теперь ее хрен выковыряешь. А ты что, не чувствуешь?

Бак и в правду ничего не чувствовал в руке ниже локтя. Решив удостовериться, он прикоснулся едва шевелящимися пальцами левой руки к своему правому кулаку и охнул. Конечность на ощупь была похожа на твердую корку еще теплого яблочного пирога, который частенько готовила его мама. Пальцы склеились в одну большую, бугристую клешню, сомкнувшуюся вокруг прохладного бруска металла.

Все было хуже, чем он мог себе предположить. И это только руки. Ада сказала, что лицо пострадало сильнее всего и это поистине пугало. Только сейчас к Баку постепенно начало приходить осознание собственного увечья.

«Я теперь ничего и никогда не увижу, – с горечью подумал он.» Весь мир погрузился в бесконечную тьму, в которой можно было просто затеряться, и единственное, что спасало от забытья – это звуки. Множество их. Жутко подумать, сколько проходит мимо человеческого внимания пока есть на что посмотреть, а еще страшнее, что теперь смотреть не на что и только остается, что слушать.

***

«Просто веди себя как обычно, – Телан шагал по деревенской дороге к обозу с награбленным. Да именно так, с награбленным. Он больше не хотел называть конфискатом то, что было отобрано силой у ни в чем неповинных людей. – Не попадайся на глаза начальству, избегай знакомых и все будет в порядке.»

Тело бывшего товарища Телан спрятал между досками в разрушенном сарае, так что найти его будет непросто. Друзья Велидана, конечно, могли заметить его отсутствие, но не так быстро, а значит запас времени какой-никакой имеется. Оставалось решить, что с этим запасом делать.

«Нужно взять немного провианта и уйти из деревни. Но как? Дождаться ночи и ускользнуть, пока все спят? Не вариант. Часовых будет много, да и разведчики шныряют по округе в ненормальных количествах. Видимо Отец кого-то хочет здесь отыскать, – он дошагал до обоза и с удивлением обнаружил, что его особенно то и не охраняют. Непростительная халатность новичков – а это именно их обязанность – которой он был несказанно рад. – Может напроситься в дозор? Нет, будет выглядеть подозрительно. Никто никогда не идет в ночную смену если этого можно избежать. А черт с ним. Соображу что-нибудь по пути. Сил моих больше нет смотреть на все эти пожары. Огонь, поедающий тела неверных во славу Создателя и его бравых клинков. Тьфу. Аж тошно.»

Телан набрал провианта в большой походный мешок и стараясь не озираться по сторонам побрел к лесу. На выходе из деревни его, естественно, остановил патруль.

– Стой! – гаркнул сержант и угрожающе положил руку на рукоятку своего меча. – Дезертир? Али так, гуляешь?

– Я… – начал было отвечать Телан, но его перебил один из рядовых.

– А я его знаю, – сказал он с дебиловатой улыбкой. – Это же Телан Анрийский из третьей сотни. Я с тобой на перевале в ночную стоял. Помнишь?

Телан не помнил, но все же кивнул.

– А ну пасть свою заткнул быстро, – лицо сержанта моментально побагровело. – С дезертирами брататься удумал? Так твоя голова вместе с егойной в одну корзину с плахи покатится.

– Да какой он дезертир? Отличный мужик, за наше дело костьми ляжет. – не замолкал рядовой. – Вон, гляди какой мешок за спиной. Небось к нашим в лес идет. Провизию для лагеря тащит.

– Так и есть, – решил воспользоваться моментом Телан и поддакнул. – Сам Отец велел оказать посильную помощь нашим братьям в выслеживании и поимке сами знаете кого.