Установление османского управления во всей империи приобретало различные формы в разное время и разных местах. Вместо того чтобы полностью порвать с прошлым, османы стремились сохранить ранее существовавшие соглашения. Модель, широко применявшаяся в только что завоеванных областях, основывалась на оценке их земель и ресурсов. Это имущество, теоретически остававшееся собственностью султана, делилось на части между различными его подданными. Крестьяне получали в пользование землю, и их продукция облагалась налогом для содержания провинциальной кавалерии или благотворительных учреждений. Земля, а точнее налоговые поступления от нее, могла также даваться с безусловным правом собственности на недвижимость: такие окончательные акты дарения зачастую делались для обителей дервишей на раннем этапе существования государства и, спустя заметное время, высшему офицерству и фаворитам.

Султан Мехмед конфисковал большую часть находившихся в собственности земель, а также земель, за счет которых содержались благотворительные учреждения, чтобы награждать ими воинов провинциальной кавалерии, чьи всадники были так важны для его частых военных походов. На Балканах лишение права собственности в пользу пограничных вождей, которые завоевали территорию силой оружия, или таких, например, как дервиши, которых награждали правом пользования государственными землями, было крайне непопулярно у населения. Реформа имела менее радикальные последствия в некоторых областях Малой Азии, где она просто означала, что статус местной, уже бывшей там мусульманской аристократии изменился на статус провинциальных всадников, получавших традиционный доход с земли; это изменение произошло при наследнике Мехмеда Баязиде II.

Перестройка новой столицы Мехмеда и обеспечение ее товарами и услугами легли тяжким бременем на бывшие в его распоряжении финансы. Потребность в наличных вынуждала его шесть раз обесценивать деньги, но нет никаких записей о дальнейших протестах янычар, как при первой девальвации во время его короткого пребывания на троне во время отречения отца в 1444–1446 годах.

В пору своего расцвета господствующий класс Османской империи в основном состоял из мужчин, поступивших на османскую службу через дань молодыми людьми, которой облагались христианские подданные султана.

Изначально ограниченная Балканами, к концу XV века дань юношами распространилась также на Малую Азию. Определенные области, Стамбул и Бурса например, такой данью не облагались. Предпочтение отдавалось албанским, боснийским, греческим, болгарским, сербским и хорватским мальчикам; евреи и дети турок, курдов, персов, московитов и грузин были освобождены от службы, тогда как армян брали только для службы во дворце, но не в армии. Первоначально ассоциировавшийся с родом Османа и его приверженцами термин «османлы» или «османы» стал обозначать члена правящего класса, одного из «слуг султана», воспитанного служить государству в военное и мирное время. Крестьяне и провинциалы любой веры были подданными этого государства и назывались райя, от арабского «стадо, толпа».

Хотя учредителем девширме как средства вербовки людских ресурсов для армии и бюрократической системы считается султан Баязид I, новые свидетельства показывают, что эта практика могла появиться и раньше, во время правления его отца Мурада I, когда применялась не султаном, а вождем пограничных племен гази Эвренос-беем на территории Македонии, завоеванной его войсками в 80-е годы XIV века. После того как метод был одобрен султанами, его успешность в построении профессиональной, находящейся на жалованье армии, связанной узами верности с государством и династией, ударила именно по тем, кто прежде был в авангарде завоеваний: мусульманским эмирам пограничных племен Румелии, таким как гази Эвренос-бей, и их совершавшим набеги войскам. Термин «новые войска», использовавшийся для обозначения пехоты регулярной армии, отражал радикальные преобразования, идущие полным ходом. Со временем османский правящий класс кардинально изменился – в нем стали преобладать христиане по рождению и нетурки по происхождению.