– Зачем ты подкупил Пса? – послышался из темноты знакомый голос.

Ишак пригляделся и увидел Сенсея, парившего в воздухе.

– О, привет! Смотри, все получилось! – радостно ответил Ишак, проигнорировав его вопрос.

– Зачем ты подкупил Пса? – настаивал на своем Сенсей.

– Да какое это имеет значение? Главное, что я свободен! И могу делать все что хочу! – улыбаясь во все зубы, сообщил Ишак.

Сенсей тяжело вздохнул и снова задал свой вопрос.

– Вот пристал, – возмутился Ишак. – Ты же мне сам сказал!

– Нет, я тебя просил с ним поговорить, а не подкупать его, – возразил Сенсей.

– Ой, да какая разница! Главное, что я свободен! – ответил Ишак, весело идя по дороге.

– Ишак, подкуп – это грязный способ решать проблемы, так честные Ишаки не поступают. Впредь слушайся меня и выполняй все так, как я прошу, а также отвечай на мои вопросы, пожалуйста, – попросил Сенсей.

– Ой, Сенсей, не порти настроение. Ты такой скучный! – отмахнулся Ишак.

Сенсей покачал головой: столько всего еще надо выучить и понять Ишаку; но это будет позже, а сейчас пусть он весело топает в свою новую жизнь.

Шел Ишак… ну как, шел – плелся, еле волоча копыта. Его дорога лежала в гору. Солнце безжалостно палило, острые камни впивались в копыта, но он продолжал упрямо ползти вперед. Путь осложнял мешок с зерном на горбу, привязанный к телу толстыми веревками. Они впивались ему в бока, резали спину и ноги. От тяжести мешка спина ныла, каждый шаг отдавался нестерпимой болью, но Ишак продолжал идти. Ему надо было идти, несмотря ни на что, ведь его цель – подняться на гору и дойти до деревни, которая там находилась.

«Сейчас бы воды попить ледяной из нашего ручья на ферме», – подумал Ишак и грустно взглянул на долину, которую покинул сегодня ночью, когда решился уйти из родной деревни и с фермы, на которой он работал.

Теперь он медленно шел в гору уже много часов. Хозяйский мешок так и остался на его горбу. Ишак медленно передвигал копыта по раскаленной дороге, он хотел пить, и ему казалось, что мешок весит тонну.

– Как тебе облегчить свой путь? – вдруг раздался голос у него над головой.

– О не-е-ет. Уходи! Только не сейчас! – застонал Ишак в ответ.

– Как тебе облегчить свой путь? – снова спросил голос, будто не заметив возмущения Ишака.

– Честно, не до тебя сейчас. Мне и так тяжело, жарко, жажда замучила, а тут ты еще со своими нравоучениями, – пожаловался Ишак.

– Как тебе облегчить свой путь? – продолжал настаивать голос.

Ишак остановился, тяжело вздохнул и поднял голову. Над дорогой розовым облаком парил Сенсей. Он, как обычно, сидел в позе лотоса, лицо его выражало спокойствие и умиротворение.

– Я же сказал, мне сейчас не до тебя, Сенсей. Если ты не заметил, я тут почти умираю. Я устал, истекаю потом, веревки порезали мне бока так сильно, что у меня кровь бежит по шкуре. Я совсем не готов сейчас к твоим мудростям, – закончив, он снова опустил голову и продолжил путь.

– Вот упрямый Ишак, – Сенсей продолжал парить в воздухе. – Мы же заключили договор, он должен меня слушаться и отвечать на вопросы. Почему этого не происходит? – пробормотал тихо Сенсей. – Ишак, скажи мне, когда я в первый раз появился в твоей жизни?

Ишак устало приподнял голову, снова тяжело вздохнул, показывая, что разговор ему в тягость, но ответил:

– Когда мне было плохо, и хозяева дали мне слишком много работы.

– Что я посоветовал тебе сделать? – внимательно поглядел на Ишака Сенсей.

– Сказать им, что мне тяжело, и попросить уменьшить количество мешков, – ответил Ишак, продолжая плестись в гору.

– И что ты сделал?

– Сказал.