Вокруг наблюдались поместья в викторианском стиле, двухэтажные домики, украшенные рейками по фасаду с черепичными крышами, и выложенные брусчаткой дороги…

Город... Этот город был другим! Не тем, где я родилась и выросла! И люди в нём тоже были другими! Их одежда, прически, манера поведения и речь…

«Я не сошла с ума!» – повторяла себе снова и снова, всё же останавливаясь и с гулко бьющимся сердцем оглядываясь по сторонам.

Женщины в простеньких платьях с корзинами в руках, в которых лежали овощи и фрукты, неспешно шагали по улочкам, мужчины в одеянии, напоминающем крестьянское, катили какие-то тележки с бочками, дети с босыми ногами в льняных рубахах, с подвернутыми до локтей рукавами, и штанах на лямках играли в догонялки, вереща на всю округу…

Глубокий вдох…

Выдох…

Я пыталась успокоиться и у меня получалось, но очень плохо.

Всё было так реально: пение птиц, дуновение ветра, ароматы выпечки и смех детей, крики взрослых, что ругали их, отгоняя от лавок, на которых продавалось что-то, а так же цокот копыт и звуки проезжающих мимо экипажей.

Набрав полную грудь воздуха, я сжала пальцы в кулаки, медленно направившись вперед.

Другое… Здесь абсолютно всё другое!

Я остановилась возле одной из лавок, на которой продавались деревянные игрушки. Мой взгляд упал в сторону, на дом, с выжженной вывеской "Таверна Шумный лес". А затем и на одно из окон...

Задержала дыхание, замечая в отражении ту самую Сансу, которую наблюдала в видении: серебряные волосы, худенькая, в простеньком платье.

И тут подул легкий ветерок, растрепав мои локоны. Я подняла руку, заправляя их за ухо. И Санса сделала то же самое…

Сердце пропустило удар.

«Не может быть… – мне стало дурно. – Это я? Санса… это я?!»

10. 6. Хотите?

Вика

Сидела на берегу пруда, прикрытая от посторонних взглядов ветками плакучей ивы, что доставали почти до самой травы.

Как я здесь оказалась? Не могла ответить на этот вопрос. Шок настолько оглушил меня, что я просто шла и шла, не разбирая дороги.

Несколько раз чуть не угодила под копыта лошадей, что катили за собой экипажи. В мой адрес летели нелицеприятные слова и неодобрительно-высокомерные фырканья и взгляды, но я, ошеломленная от открывшейся информации, не реагировала ни на что.

Очнулась лишь тогда, когда ветки ивы коснулись лица.

Мне нужно было уединение, чтобы прийти в себя, поэтому-то я и раздвинула их, ступая сквозь зелёное ограждение.

И вот сейчас, чуть склонившись, наблюдала своё отражение в водной глади, что слегка шло рябью.

Пальцы трогали лоб, нос и губы, а потом взгляд устремился к свисающим серебряным локонам.

Не я…

Это была не я…

Голова шла кругом. Не понимала, как такое могло произойти, а потом…

Потом вспомнилась авария, в которую попала из-за расстроенных чувств, боль по всему телу и капающая кровь…

– Не может быть… – поджав губы, которые были не моими, я зажмурилась, замотав головой. – Это нереально! Бред! Самый настоящий бред!

Вот только отражение в воде говорило об обратном. Вот она я. Другая. Абсолютно на себя непохожая.

Я только успела набрать полную грудь воздуха, как перед глазами вновь побежали картинки. Санса трёт брусчатку, а её сестра стоит над душой и издевается…

Видела…

Я всё видела…

Как эта идиотка подвернула ногу, как её мамаша, что так мастерски играла на публику, влепила обжигающую пощечину, от которой у бедняжки потемнело перед глазами, а затем пихнула её, отчего Санса полетела назад…

– Ударяясь… – дрожащим голосом прошептала я, – о камень…

Я наблюдала последние минуты жизни девушки, судьба которой была ужасной.

Мои руки дрожали, а по телу бегали табуны мурашек.