За первой рюмочкой армянского коньяка, как принято, последовала вторая. Дневное напряжение за время многочисленных перелётов и усталость за день напомнили о себе.

После второй или третьей рюмки коньяка меня так приморило, что стал плохо соображать, что происходит рядом.

У меня перед глазами поплыли круги. едва сдерживал себя, чтобы не уснуть прямо за столом.

– Нашему товарищу пора на покой. – сказала Самохина хозяину стола для почётных гостей.

– Мне туда на покой ещё рано. – не согласился с решением дамы. – Мне нет ещё тридцати лет.

– Ты ни так понял Марию! – под общий смех, пояснил Иван Куницын. – Тебе пора ехать в гостиницу.

– Ну, это другое дело. – согласился с решением коллег по работе. – Можете меня отвозить.

Дальше моё сознание покинуло меня. Всё вокруг меня стало происходить словно в потустороннем измерении моей жизни.

Двое незнакомых парней подняли меня из-за стола и под руки повели к лифту. На улице уложили меня на заднее сидение белого легкового автомобиля.

Началось какое-то хаотичное движение машины. За окном легкового автомобиля замелькали огни уличных фонарей. Вскоре послышался рёв двигателей самолётов. Затем всё сразу куда-то пропало?

8. Командировка в Душанбе.

– Александр! Хватит спать. – услышал сквозь сон знакомый голос. – Нам скоро вылетать.

После вчерашней пьянки на заводе пластмасс в Чирчик всё вокруг меня кружилось. С трудом соображая, что от меня хочет штурман нашего самолёта стал одевать на себя свою одежду, разбросанную вокруг кровати, где меня уложили спать вчера вечером. Вошедший на шум в этой комнате командир нашего самолёта вместе со штурманом стали помогать мне быстрее одеться.

– Мы сегодня летим в Душанбе? – рассеянно поинтересовался у присутствующих рядом со мной.

– Наконец-то мы начинаем что-то соображать. – иронично, заметил командир самолёта. – Где это ты ухитрился до свинства напиться? Ведь мы могли улететь без тебя дальше в командировку…

– Мы вчера обмывали «Аннушку» в Чирчик. – стал оправдываться за свою вчерашнюю пьянку.

– «Аннушка» хотя бы осталась цела после вашей пьянки? – поинтересовался штурман самолёта.

– Мы её не приглашали к столу почётных гостей. – с юмором, ответил. – «Аннушка» осталась в упаковке на складе. Завтра, точнее уже сегодня, будет она установлена на своё постоянное место.

– Командир! Самолёт готов к вылету. – сказал второй пилот, вошедший в комнату моего сбора. – Пассажира не забудьте взять с собой.

Экипаж самолёта не сговариваясь собрали мои вещи и вывели меня из комнаты отдыха через коридор на свежий воздух в сторону ангара, где находился после вчерашней разгрузки наш самолёт.

Свежий воздух и первые лучи восходящего солнца окончательно привели в норму моё сознание. Освободившись от опеки экипажа нашего самолёта, дальше самостоятельно продолжал своё движение в сторону нашего самолёта, где техники заканчивали обслуживание самолёта. Самолёт был готов к полёту.

– Надеюсь, что ты не будешь десантировать без парашюта во время полёта? – с иронией, поинтересовался штурма пристёгивая меня поясом безопасности к креслу в салоне грузового самолёта.

– Высоты не боюсь. Но знаю, что не птица. – с юмором, ответил. – У вас хотя бы ломик есть?

– Зачем, тебе ломик во время полёта? – серьёзно, поинтересовался командир. – Захвата не будет!

– Меня интересует. Как будете отдирать меня от кресла, замёрзшего во время полёта, после приземления в Душанбе. – объяснил необходимость ломика. – Вы меня уже однажды заморозили.

– Не волнуйся! Лично прослежу за температурой в салоне самолёта. – смеясь, сказал штурман. – Нам безопаснее тебя оставить в салоне самолёта. Пьяным не место в кабине нашего самолёта…