Стал раскрашивать свой рисунок кисточкой, как это делал раньше акварельными красками. Когда рисунок был готов. Взял плакатное перо и коряво вывел под рисунком текст "Наша марка!".

Так впервые сделал свой первый шаг к изобразительному искусству. Первый раз нарисовал плакат гуашью. Так называлась художественная краска в баночках. Мои детские рисунки остались в моей прошлой жизни за школьной партой, а также юношеские рисунки вовремя учёбы в строительном училище №5 в Беслане в Северной Осетии.

– Рисуешь нормально. – одобрительно, сказал майор Карпухин, разглядывая мой первый профессиональный рисунок в цвете выполненный гуашью. – Но пишешь настолько хреново, что лучше бы ты совсем не писал. Однако художник из тебя скоро получится. За время твоей службы со мной в Батуми, сделаю из тебя настоящего художника.

– Ура! Остаюсь служить в Батуми! – громко, вскрикнул на весь зал, так как не смог сдержать эмоций внутри себя.

Весь зал новобранцев, а также офицеры и солдаты, присутствующие в зале, дружно зааплодировали мне. Так родился в армии художник-оформитель и остался служить в Батуми, у самого Чёрного моря. Меня тут же определили в роту управления при штабе военной части. В самом штабе военной части выделили мне художественную мастерскую, в которой стал работать художником не только своей военной части, но постепенно превратился в художника военного гарнизона Батуми.

Так как оказалось в дальнейшем, что в гарнизоне был более талантливым художником на время моей службы. Поэтому многие воинские части пришлось оформлять мне.

В том числе и штаб дивизии, которым тогда командовал генерал-майор Медведев. Перед некоторыми праздниками принимал участие в оформлении города вместе с местными гражданскими художниками, которые научили меня многим видам изобразительного искусства, неизвестные мне до времени службы в советской армии. За работу мне часто платили деньги.

Замполит военной части, майор Карпухин, тогда сдержал своё слово насчёт становления меня, как художника-оформителя. Все своё свободное от службы время, майор Карпухин проводил со мной в художественной мастерской. Он научил меня писать маслом живописные полотна.

Мы вместе оформляли роспись стен в зале клуба, который за время моей службы превратился в живописный дворец, куда даже со штаба Закавказского военного приезжали посмотреть наше совместное творчество с майором Карпухиным.

Позже принимал участие с другими художниками в оформлении наглядной агитации штаба дивизии и в оформлении госпиталя закавказского военного округа в Тбилиси.

На пограничных заставах с Турцией, принимал участие в оформлении наглядной агитации у пограничников в посёлке Гонию и в других запретных местах.

Многое сделал для советской армии вовремя службы. Но больше всего для меня сделал майор Карпухин, который своим влиянием определил всю мою дальнейшую трудовую деятельность после службы в советской армии. Впоследствии, за время моей службы в армии, подполковник Карпухин настоял на том, чтобы отправил свои работы в Московский заочный университет искусств на изобразительное искусство.

Подполковник Карпухин добился того, что воинская часть оплатила первый мой курс обучения в Московском заочном университете искусств. Конечно, подполковник Карпухин делал это не только из-за любви к изобразительному искусству.

Он хотел, чтобы талантливый художник остался на сверхсрочную службу в нашей воинской части и продолжил учёбу в военном направлении. Но у меня были совсем другие взгляды на личную жизнь. Поэтому не остался служить и учиться в армии, вернулся, обратно на гражданку.