Иногда Милу домой поздно вечером приводил Амин. Они шли по заснеженной деревенской улице, взявшись за руки. Зимняя темнота сгущалась, из окон ярко и уютно горел свет. На тёмном небе тоже ярко мерцали звёзды. Те из них, что образовывали большой ковш, сверкали ярче других.

– Смотри, Мила, это Большая Медведица, – показал Амин, – Видишь, у неё лапы и длинный хвост?

– Вижу… – зачарованно произнесла девочка, рассматривая созвездие, – Амин, она же сейчас наступит лапами на крышу нашего дома!

Амин засмеялся. Из трубы дома, где жила его подружка Мила поднимался столб белого дыма, что предвещало ясную морозную погоду. А прямо над трубой мерцали звёзды, те самые, которые были лапами Большой Медведицы.

– Не раздавит, не бойся, – успокоил он девочку, – Пошли-ка побыстрее в дом, замёрзла уже вся.

И они спешили в дом, чтобы согреться.

Как-то, прийдя в школу чуть раньше обычного, Джавид встретил в школьном дворе первоклашек, задержавшихся с урока. Они ждали свою учительницу, которая попросила их поиграть во дворе, пока она заполняет их дневники. Девочки стояли в своём кружке, а мальчишки подтягивались на турниках. Но вот один мальчишка, Славка Горин, спрыгнул с турника и подошёл к девочкам. О чём они говорили, Джавид не обратил внимания, но, когда Славка задел Милу и начал её дразнить, он сразу это заметил.

– Цапля! – обозвал девочку Славка, – У тебя ноги худые, как у цапли. Цапля ты, цапля!

Джавид подошёл к мальчишке, резко толкнул его в плечо, Славка упал на землю.

– Эй, ты чего?! – заныл он.

– Не лезь к Миле! – зловеще предостерёг Джавид, – Иначе отлуплю так, что до конца месяца будешь в синяках ходить.

Мальчишка-первоклашка поднялся на ноги и попятился назад. Не то, чтобы Джавид его толкнул больно, но была такая злая решимость в черных глазах Румаева, что его противники ещё до начала драки уже теряли силу духа.

Ещё раз одноклассники Милы Димка и Ромка решили подшутить над хорошенькой девочкой, которую им так нравилось задирать и дергать за толстые длинные косы. После уроков они спрятали её портфель в надежде на то, что Мила будет его искать и упрашивать мальчишек отдать ей портфель. Ничего этого, к разочарованию Димки и Ромки девочка делать не стала. Она надела своё пальтишко и пошла домой.

Димка, более трусливый, чем его приятель Ромка, предложил вернуть портфель и оставить его в классе. Но сделать этого они не успели. В классе появился шестиклассник Амин Румаев, взял за ухо Ромку и велел вернуть портфель.

– В следующий раз ухо я тебе оторву, – на прощание бросил Амин Ромке, безошибочно, с первого взгляда выявив зачинщика этой шалости. Когда Амин взял портфель и исчез, Ромка ещё долго стоял в классе и потирал ладошкой покрасневшее ухо, а Димка сочувственно смотрел на него.

Больше над Милой никто не шутил и не обижал. Никому неохота было иметь дело с братьями Румаевыми. Так прошёл учебный год, и снова наступило лето, такое долгожданное и любимое детворой. И снова купания в реке, дым костра в тихой заводи под ивами, долгие прогулки до самых вечерних сумерок. Дом дедушки Азиза стоял у самой реки, поэтому очень удобно было после купания прибегать в его дом, где в кухне на печке в чугунной сковороде всегда стояла пшёная каша, заправленная жареным луком. Они ели эту кашу холодной, не разогревая, прямо из сковороды тремя ложками. Сам дедушка Азиз часто уходил в лес, прихватив охотничье ружьё. Двери своего дома он никогда не запирал. Воров он не боялся, так как жил скромно, без излишеств. Во время грозы дети прятались в сарае, куда Азиз складывал скошеное сено. А ночью они иногда втроём ночевали на сеновале, стелили одеяло на душистое сено, пахнущее июльскими цветами, и ложились рядышком. Милу укладывали посерёдке, лёжа между братьями, девочка чувствовала себя в полной безопасности, и даже летучие мыши, рассказами о которых её любил пугать Джавид, ей были не страшны.