– Так точно, товарищ генерал, понимаю! – отвечает Липкин. – Историк был не виноват! Этот патлатый его подставил. Сначала телку убил, а затем и Наполеона. Попилил их и бросил в реку. Так, товарищ генерал?

– Совсем не так, подполковник, совсем не так, – возмущается Ваткин. – В этом деле не может быть невиновных. Понимаешь? И телка эта, и Соколов, и твой узник – все виноваты! Даже мы с тобой тоже грешны и виновны! В нашей стране невиновен и неподсуден только один человек! Я бы даже сказал, что он больше, чем человек!

Генерал с блаженной улыбкой смотрит куда-то вверх. Липкин догадывается, о ком говорит начальник, и начинает смотреть примерно в том же направлении.

– Наш бессмертный президент! – восторженно произносит генерал. – Про него тот самый Соколов даже стихи написал «Наш президент – он наш герой. И верный друг для нас с тобой!» Какие стихи замечательные! Непонятно, как человек такое написавший, смог совершить подобное преступление? Телку расчленить не каждый сможет!

– Так это не он, товарищ генерал! – говорит Липкин. – Это же патлатый расчленил. Гражданин Новых Григорий Ефимович.

– Твоя правда, Липкин! – соглашается генерал. – Но дело совсем не в этом. Тут другое. Ты пойми, что на самом деле, твой Новых вполне может начать строить из себя настоящего Гришку Распутина. Даст интервью какой-нибудь газетенке, мол, мусора надавили, пытали меня, заставили себя оговорить. А это влечет за собой множество проблем. Для начала – его фамилия. Это просто форменное безобразие. Путин у нас уже есть, а он может быть только один. Никакие Рас, Два и Три Путины невозможны чисто физически. Ты это сам не хуже меня знаешь. Идем дальше. Странное появление и без того мистического персонажа – Распутина, в наше нелегкое время, может быть неправильно истолковано. И так все напряжены, приходится аккуратно лишать население свобод и доходов, сокращать уровень жизни. Люди глупы, но, вдруг, кто-то начнет почитать Распутина за святого. Глядишь, станет этот патлатый религиозным и политическим лидером. Тогда наш президент может утратить часть народной поддержки. Распутин может совратить пусть и небольшую, но, все же, часть электората. Понимаешь, Липкин?

– Так точно, товарищ генерал, теперь понимаю! – отвечает подполковник.

– Это угроза национальной безопасности! Угроза нашему государству! – эмоционально говорит генерал. – Страшно сказать, угроза самому президенту! А мы, как представители специальной силовой службы, непосредственно в это вовлечены. Вообще, все, что спец службы не могут контролировать, они должны уничтожить. Все эти чудеса и необычные явления не должны попадать на глаза простому народу. Вдруг, воспользуются? Тогда нам всем пиздец настанет! Никаких святых, богов, чудес, чего-то необычного! Ничего такого мы не должны допустить! Только унылая серая хуйня! Понимаешь?

– Так точно, товарищ генерал, понимаю! – отвечает Липкин.

– А если понимаешь, значит должен сообразить, что черт этот патлатый нам здесь, как кость в горле! Он нам живой не нужен! – говорит Ваткин. – Самое время гражданину Новых завершить свою бессмысленную жизнь. Лучший вариант для Григория Ефимовича – это покончить жизнь самоубийством. Ты же его не изуродовал, подполковник?

– Да как такого изуродуешь? – улыбается подполковник и протягивает начальнику свой телефон с фотографией на экране. – Он с рождения урод! Вот, товарищ генерал, смотрите. Этот персонаж немного поистрепался от тяжелой жизни. Но, в целом, выглядит довольно неплохо.

– Неплохо, говоришь? – лицо Ваткина мрачнеет, когда он вглядывается в фотографию избитого человека на экране. – Заруби себе на своем длинном носу, Липкин, если ты доводишь клиента до такого состояния, то его надо утилизировать, а не нести чушь про то, кто тут хорошо выглядит. Понятно тебе?