Джек сделал то, чего она хотела:

– Иди ко мне, дорогая! – так надёжно ей давно не было…

***

Мягко и легко, очень нежно, Джек помог Элис лечь рядом с собой, взял за руку, когда почувствовал её волнение. Но, надо сказать, он плохо понимал её настроение: они не впервые бывали наедине, уж, конечно, много раз бывали едины в самом откровенном и искреннем смысле, но никогда вероятность этого не пугала её так. Что случилось с прежде очень податливой Элис?

А она?

В действительности, Элис ужасно боялась необычности своего положения, необычности их отношений. Но она, конечно, ничуть не боялась мужчины рядом. Ей просто хотелось чуть осознать себя с ним после долгого времени разлуки, снова осознать себя женщиной рядом с любящим мужчиной… Она утеряла это чувство, и теперь лёжа в невинных объятиях Джека, старалась его себе вернуть…

А он уложил их стиснутые ладони на её живот и это, вероятно, означало готовность Джека принять её условия. Они лежали бок о бок, даже говорить ни о чём не хотелось, оба считали секунды спокойствия…

Джек скоро посмотрел Лис в глаза, и больше не увидел в них и тени прежней робости. Сигналом он воспринял огонёк в её взгляде, и, потянувшись к ней ближе, поцеловал невесомо, чувствуя каждый изгиб родных губ.

Не выпуская её ладони, Джек со временем стал касаться её смелее, горячее, охватывал губами её губы, лаская их, наслаждаясь всеми оттенками их вкуса…

Глаза Элис блестели всё ярче, она постепенно отпускала себя, не прочь дать Джеку больше свободы… Она слушала, как мужчина шепчет в её полуоткрытые губы:

– Любимая…

***

До бесконечности они целовались, но затем, Джек развязал пояс её домашней одежды. Элис этого хотелось, хотелось продолжения того, что они уже начали. Огненные, опасные поцелуи были, видно, далеко не всем, что Джек мог отдать Лис сегодня ночью. Кажется, в этот момент весы качнулись в сторону замужества. И хорошо… Оно, замужество, принесёт океан подобных ощущений и ещё, может быть, исполнение мечты!

Ведь Джек сказал!..

Джек распахнул полы её халата, и, оставив губы, скользнул к шее, изучая кадык, основание шеи, грудную клетку, на которой ребром лежал подаренный им небольшой кулон.

– Ты носишь его, дорогая?!

– Не решилась снять… нет, не захотела, – в восторге от новых поцелуев поправилась торопливо Элис.

– Хорошо…

Джек продолжал исследовать её совершенство, словно бы не ведал подобного никогда. Губы его скользили ниже и ниже: полукружья груди, рёбра, трогательная худоба, подтянутый живот… Кожа горела от его поцелуев и не было возможности и желания остановить это действо.

Они продолжали…

***

Мужчина гладил её тело, воспламенял своей нарастающей настойчивостью: он всегда умел её взволновать. И теперь Элис была взволнована, даже возбуждена, и…

Джек тронул её между ног, и от одного – она надеялась отчаянно! – не последнего такого будоражащего прикосновения, ей захотелось закричать в удивлении и невероятном экстазе. Но она смолчала, закусив губу, и только заметно дернулась от холодного жара внутри. Но дальнейшее…

Элис и впрямь закричала, не в силах сдержаться, когда Джек, разведя её ноги и сдвинувшись ниже, коснулся губами самого тайного участка её тела, коснулся крепко, припал, принеся Лис то, чего с нею никогда ещё не происходило – сумасшествие, безумную страсть, и желание, чтобы Джек вот так же неприлично, но сладостно продолжал любить её тело… её тело, казалось ей, сейчас даже больше, значимее, чем душа…

Всего лишь минуту Лис хотела провалиться сквозь землю от стыда, а потом захотела отдать всё, что Джек, его губы, потребует. Щемящие душу ласки были ею встречены, и приняты… И Джек исступленно целовал её плоть, тоже не желая остановиться. Элис стала к нему ещё ближе, доказав свою радость, когда шире развела колени, а чуткие ладони поместила на затылок любовника. Да, Джек в эти минуты был её любовником…