– рассказывает знавший его лично историк Гвиберт Ножанский. – Петр был очень щедр к беднякам, раздавая многое из того, что дарили ему. Он возвращал мужьям их жен, утративших честь, присовокупляя к этому дары; он восстанавливал мир и согласие между поссорившимися, с изумительной властью. Все, что он ни делал, ни говорил, обнаруживало в нем Божественную благодать».
Несмотря на свет божественной благодати, церковь не канонизировала Петра. Зато народная молва возносила его в поистине заоблачные выси! Скромный маленький человечек в одночасье перевоплощался то в рыцаря самого благородного происхождения, то в видного ученого, то в наставника юного князя Готфруа Бульонского, будущего иерусалимского короля. Местом его рождения делали то Францию, то Испанию, то Румынию, а то и вообще Сирию.
Петр Отшельник (Пьер Амьенский) указывает крестоносцам путь на Иерусалим
«Вообразим, что он похож на изображение паломника на сводах крипты Тавана – его современника – в тунике с остроконечным капюшоном, подпоясанный тесьмой; Гвиберт Ножанский уточняет, что он носил тунику и капюшон из грубой шерстяной ткани, плащ, ниспадающий до пят; он всегда передвигался босиком, без обуви и чулок; был небольшого телосложения; греки называли его Кукупетром, то есть сокращенно – малышом Петром; в песнях о крестовом походе он наделен седой бородой, но эта деталь не более правдоподобна, чем борода великого императора, пишет Роже Перну. Напротив, его осел вошел как в историю, так и в легенду: Гвиберт рассказывал, что слушатели проповедника выдергивали из него шерсть на реликвии. Как бы ни обстояло дело, красноречие Петра имело над зачарованными толпами огромную власть. Пожалуй, это единственное, что можно точно утверждать, просматривая горы литературы, совершенно затмившей саму личность этого маленького человека. Заново открыть Петра смог только ученый Хагенмайер. Нам же, чтобы понять всю значимость этого человека, нужно вспомнить, что представляло собой проповедование в Средние века.
В то время проповедь читалась не перед людьми, сидящими в замкнутом пространстве. Средневековых проповедников можно сравнить с ораторами, собирающимися по воскресеньям в Гайд-парке, или же с воззваниями аббата Петра на площади Пантеона. В Средние века проповедовали повсюду – не только в церквах, но и на уличных перекрестках, площадях, рынках. Ярмарочные поля были излюбленным местом выступления бродячих проповедников, равно как и поэтов, декламирующих собственные произведения, и вокруг них толпился народ точно так же, как в наши дни собираются вокруг газетчиков или бродячих музыкантов. И эта толпа неравнодушна – она задает вопросы, шепчется, выкрикивает, аплодирует. Крестовый поход бедноты – это знаменательное событие. Он ярко показывает, что можно ожидать от одаренного проповедника, обладающего властью над толпой, готовой пуститься за ним в путь…»
Ученому вторит уважаемый средневековый историк Гильом Тирский. По его мнению, именно этот небольшой человечек, а вовсе не папа римский явился идейным вдохновителем беспрецедентного движения масс, известного нам под именем Крестовых походов.
«…Рассказывали, что из многих земель паломники стекались в Иерусалим. Среди них был один, который пришел из французского королевства и родом был из Амьена, по имени Петр, живший в одиночестве в лесу; потому-то и прозвали его Петр Отшельник. И был он небольшого телосложения и весьма тщедушным с виду, но дивным из-за великого сердца и светлого ума, говорил же он очень складно. И вот пришел он к воротам Иерусалима, заплатил пошлину и вошел в город.