С конца 30-х до конца 50-х годов в эту ссыльную колонию поляков, которая еще осталась в Тобольске и губернии, без перерыва пребывали новые ссыльные. Чаще всего после отбытия наказания, прежде всего каторги, направлялись они на поселение в сельскую местность, а также в города и селения. Разумеется, как и их предшественники, все они были под постоянным надзором полиции. Несмотря на то, что все могли найти себе работу или отыскать средства существования, всякими способами старались получить разрешение на перевод в окружные (волостные) города или в самый Тобольск.

Одни ссыльные уезжали на родину или в более далекие места ссылки, а новые постоянно прибывали в Тобольск. И так, вплоть до 1914 г., продолжалась эта ссыльная польская эстафета, прерываемая меньшими или большими, как в 1856 г., амнистиями.

Идущий на каторгу в Восточную Сибирь Ю. Ручинский перед пасхой в 1839 г. находился со своей партией в Тобольской тюрьме. Переход из Киева, продолжавшийся 20 дней, он совершил в тяжелых кандалах. Только в Тобольске были одеты ему легкие кандалы, более «подходящие для далекого пешего пути». Собрано было там в просторных грязных помещениях несколько десятков польских ссыльных, которых по решению «Приказа» формировали в партии для дальнейшего пути. Были это в основном «конарщики». Ручинский вспоминает, что были там с Волыни: братья Леопольд и ксендз Нарциз Яжина, Маурыцы Кищель, Теофиль Чапский, Фортунат Грабовский, сосед и приятель Ручиньского; Филип и Кароль Олизар, Валеры Жонжевский, Петр Цырына, Вацлав Ожешко, Вольфганг Щепковский, Адольф Рошковский, Мариан Подхороденский, Леопольд Немировский, Валеры Коссаковский, Войчех Уминский. С Подола были: Иоахим Лещневич, Яцек Голынский, Юлиан Сабинский, Людвик Янишкевский, ксендз Кароль Хаас, ксендз каноник Юлиан Зелинский, ксендз Тыбурцы Павловский. Из Литвы были Наполеон Новицкий, филарет, коллега Т. Зана и А. Мицкевича; Ежи Брынк, Томаш Мрозовский.71 Из этой группы только Грабовский и Жонжевский остались в Тобольской губернии. Остальные пошли дальше в Восточную Сибирь и Забайкалье пешим этапом.

Ручинский вспоминал далее, что кроме них в Тобольске было в то время много польских изгнанников, однако власти не позволили посетить вновь прибывших. Посетили их только два поляка – чиновники по особым поручениям генерал-губернатора Западной Сибири князя Петра Д. Горчакова: Михаил Кузьминский и Альфонс Поклевский-Кожелл (1809-1890 гг.), один из известнейших и богатейших поляков Сибири, сибирский предприниматель, много сделавший для развития промышленности и водного транспорта на больших сибирских реках. Он происходил из шляхетской польской семьи Витебской губернии. Учился в Коллегии Пийяров в Полоцке и в университете в Вильно. Карьеру чиновника начал в С. – Петербурге в ведомстве государственного контроля, продолжил в Астраханской Казначейской Избе, а в 1834 г. получил должность в канцелярии Томского Губернаторского Общего Управления. Во время пребывания в Томске он внес своими капиталами вклад в строительство дома приходского священника и хозяйственных построек для первого католического костела Западной Сибири Святой Матери Божьей Ружаньцовой. В 1838 г. по личной просьбе его принял на службу генерал-губернатор Горчаков в качестве чиновника по особым поручениям, а в 1839 г. направил его в качестве асессора (заседателя) в Тобольскую Казначейскую Избу. Энергичный и одаренный чиновник, выделяющийся среди сверстников и покровительствуемый Горчаковым, занимаясь контролем винокуренной продукции в короткое время стал большим предпринимателем в этой отрасли промышленности. С середины 40-х годов он арендовал казенное винокурение в Успенске и Екатерининском, где в основном работали сосланные на тяжелые работы, а в их массе было довольно много поляков. Он присоединил эти винокуренные заводы к своему собственному в Падуне, где имел свою главную резиденцию.