Возможно, мы никогда не узнаем истинные масштабы и природу контактов между европейскими рыболовами и коренными жителями западного и юго-западного побережья Ньюфаундленда до 1534 г. Первый развернутый комментарий, которым мы располагаем, был написан Жаком Картье во время его первых двух путешествий в 1534 и 1535–1536 гг. После изучения побережья Лабрадора в районе пролива Белл-Айл и его знаменитого описания «земли, которую Господь даровал Каину», он проплыл на юго-запад, следуя вдоль западного побережья Ньюфаундленда, островов Мадлен и западной оконечности острова Принца Эдуарда, пока не достиг восточного берега Нью-Брансуика близ залива Мирамиши. Затем он достиг залива Шалёр, где встретился с большой группой индейцев племени микмаков. Из его описания этой встречи неясно, были ли микмаки уже вовлечены в торговлю с европейцами, однако в его журнале с уверенностью отмечено, что они этого страстно желали:
«…мы заметили две флотилии индейских каноэ <…> которые вместе насчитывали около сорока или пятидесяти лодок. Как только одна из флотилий поравнялась с нами, на берег выпрыгнуло множество индейцев, которые подняли большой шум и делали нам частые знаки сойти на берег, показывая несколько поднятых на палках меховых шкурок. Но поскольку у нас была всего одна [длинная] шлюпка, мы не стали выходить на берег, а направились к другой флотилии, которая была на воде. Тогда те, кто был [на берегу], увидев, что мы уплываем прочь, вознамерились преследовать нас на двух самых больших каноэ. К ним присоединились еще пять каноэ, пришедших со стороны моря, и все они плыли вслед за нашей длинной шлюпкой, танцуя и всячески выказывая свою радость и желание быть нашими друзьями».
Несмотря на такие дружелюбные жесты, индейцы численно намного превосходили экипажи кораблей Жака Картье. Он испугался и приказал сделать два предупредительных пушечных выстрела поверх их голов. На следующий день Картье и его люди набрались смелости и сошли на берег для встречи с микмаками. В результате началась довольно оживленная торговля:
«Как только они нас увидали, они начали убегать, делая нам знаки, что пришли вступить с нами в обмен; индейцы оставили несколько шкур небольшой ценности, в которые сами одевались. Подобным же образом и мы подавали им знаки, что не желаем причинить им никакого зла, и отправили на берег двух человек, чтобы предложить им несколько ножей и других железных предметов, а также красную шапку в качестве дара их вождю. <…> Дикари выказывали необычайный восторг от обладания этими железными вещами и прочими предметами утвари, танцуя и исполняя какие-то обряды. <…> Они променяли всё, что у них было, так что уходили восвояси совершенно голыми».
Вскоре после того как он оставил земли микмаков, Картье столкнулся с группой из трехсот индейцев из Стадаконы, стоявших лагерем на берегу полуострова Гаспе, где они занимались ловлей макрели:
«Мы дали им ножи, стеклянные бусы, гребни и прочие дешевые безделушки, при этом они бурно выражали радость. <…> Самые жалкие люди, какие только могут существовать на свете, и у всех, вместе взятых, товару за душой меньше, чем на пять су, если не считать челнов и рыболовных сетей77. Они ходили практически нагими, не считая небольших шкурок, которыми они закрывали срамные места, и нескольких старых меховых шкур, которые они накидывали на свои плечи. <…> [Во время перемещений] у них не было иной крыши над головой, кроме собственных каноэ, которые они переворачивали вверх дном и под днищами которых спали на земле».
Когда Картье готовился отплыть домой, он провозгласил эту землю владением Франции. Его записки дают нам представление о том, как аборигенные жители реагировали на один из первых захватов земли европейцами: