О том, что метеорологические рассуждения Беды не всегда были свободны от суеверий, свидетельствует его утверждение, что гром с западным ветром означал «очень сильную эпидемию». Однако в целом, поскольку «De Natura Rerum» Беды был попыткой рассматривать метеорологию в менее философском, и более научном свете, это действительно было о некоторым продвижением вперед.

Беда был не единственным средневековым ученым, проявлявшим интерес к метеорологии. В начале 7-го века в христианском мире не было более способного прелата, чем Исидор, епископ Севильский (ок. 570—636 гг.). В работах «Этимология», «Порядок творения», «О Природе вещей», испанский ученый уделил значительное внимание метеорологическим вопросам. Как и Беде, мышлению Исидора препятствовали господствовавшие в то время теологические взгляды на науку. Однако он проявил значительную силу мысли; когда обсуждал такие погодные явления, как мороз, дождь, град и снег, его теории были рациональными и свидетельствовали о том, что, если бы он мог отказаться от своей приверженности букве Священного Писания, то, вероятно, мог бы дать больший импульс для развития метеорологии.

На рубеже 1-го тысячелетия Новой эры центр развития науки, в том числе и метеорологии, переместился в мусульманские страны.

Важнейшая роль мусульманских ученых в истории науки заключалась в том, что они выступили в роли «хранителей» древних культур. Мусульманские ученые перевели на арабский язык многие индуистские и греческие труды, в том числе и трактат «Метеорологика» Аристотеля, который мы обсуждали в Главе 2, и только позже работа Аристотеля была повторно переведены на латынь западными учеными.

Но только переводами вклад ученых Востока в развитие науки не ограничился, появились новые оригинальные работы по метеорологии, кратко остановимся на этом вопросе.

В 9-м веке арабский ученый аль-Кинди (801—873 гг.), живший в Багдаде, написал трактат по метеорологии под названием «Рисала фи ль-Илла аль-Файлали ль-Мадд ва ль-Фазр» – «Трактат о действительной причине приливов и отливов», где аль-Кинди представляет теорию приливов, которые «зависят от изменений, происходящих в море», [3.8.].

В 9-м веке курдский натуралист аль-Динавари (? – 895 г.), живший в Динаваре, Персия, написал трактат «Китаб аль-Набат» – «Книгу растений», в котором рассматривает применение метеорологии в сельском хозяйстве. Он описывает метеорологический характер неба, планет и созвездий, Солнца и Луны, приводит фазы Луны, указывающие на времена года и дождь, и описывает природные явления, такие как ветер, гром, молния, снег, наводнения и т.п., [3.9.].

10-й веке иракский натуралист Ибн Вахшийи (? – 930 г.), живший близ Куфы, Ирак, в книге «Набатейское земледелие» обсуждает прогнозирование погоды по атмосферным изменениям и знакам планетарных астральных изменений, дает признаки дождя, основанные на наблюдении за фазами Луны, рассказывает о природе грома и молнии, дает прогнозы погоды, основанные на направлении ветров, и т.п., [3.9.].

Величайшим мусульманским физиком и одним из самых известных основоположников оптики как науки был уроженец иракской Басры Ибн Аль-Хайсам (Альхазен) (ок. 965—1039 гг.), живший в Каире. Латинский перевод его главного труда, «Opticae Thesaurus» – «Сокровище оптики», оказал большое влияние на западную науку и имел, в том числе, большое значение для развития метеорологии. В своей работе Аль-Хайсам, известный в Европе как Альхазен, обсуждал атмосферную рефракцию и дал первое правильное определение сумерек. Он показал, что сумерки начинаются, когда солнце находится на 19° ниже горизонта. Используя этот результат, Альхазен попытался измерить высоту атмосферы, и получил результат в 52 000 «пассуумов» – около 65 000 метров. [3.10.].