государственный, патриотический, национально-освободительный, избирательный и т. д. С нацией отождествляется понятие «народ», политизирующее повседневную жизнь («воля народа», «судьба народа», «борьба народа» и т. д.). Этот народ обозначается не только как социальная, но как этническая общность, «нация», во имя которой можно сражаться и умирать. При этом нация нередко выступает «воображаемым порядком»[63], лозунгом скорее будущего, чем реализованного настоящего («во имя нации» = «во имя будущего»). Этнос же – категория, характеризующая скорее порядки повседневной жизни, культуры, обычаев и т. д.

Пятое – для наций характерно наличие национализма. Под ним обычно понимается стремление нации к своему суверенитету, охрана и развитие национальных черт в мягком, либеральном варианте (культурный национализм), радикальном (политический национализм) или экстремистском (нацизм, фашизм). Для этноса такой накал этнических страстей просто невозможен. Этнос, безусловно, защищает и развивает свои обычаи и культуру, но это не выливается в политический национализм.

Э.Хосбаум пишет о трех критериях, которыми мыслители руководствовались в модерную эпоху зарождения наций для их выделения из других общностей: «Первый критерий – историческая связь народа с современным государством или с государством, имевшим довольно продолжительное и недавнее существование в прошлом… Вторым критерием было существование давно и прочно утвердившейся культурной элиты, обладающей письменным национальным языком – литературным и административным… Третьим критерием – к несчастью, приходится сказать и об этом – являлась уже доказанная на практике способность к завоеваниям. Фридрих Лист прекрасно понимал: быть имперским народом – вот что лучше всего остального заставляет население осознать свое коллективное единство как таковое. Кроме того, завоевание представляло собой для XIX века доказательство успешной эволюции данного социального вида»^>5. Понятно, что для этнических сообществ эпохи Средневековья эти критерии не работают, речь идет именно о нациях Нового времени.

Г. Касьянов очень точно сказал о термине «нация», что «само слово иногда имеет вид “понятийного хамелеона”, который меняет цвет в зависимости от внешних условий. Любой исследователь… сталкивается с терминологическим разнообразием, нередко просто с хаосом, и главной проблемой для него становится проблема выбора дефиниции, которая соответствует его концептуальному подходу к проблеме» (перевод мой. – А. Ф.)[64]. У. Бейджхот высказался на этот счет еще более саркастично: «До тех пор, пока нас о ней (нации. – А. Ф.) не спрашивают, мы понимаем, что это такое, но тотчас же это объяснить или определить мы не в состоянии»[65].

Многочисленные определения нации, содержащиеся в словарях и в высказываниях ученых и деятелей культуры, ясности не прибавляют: