– О, Глория, ты уже проснулась? – говорит Макс.

– Как ты себя чувствуешь, детка? – спрашивает бабушка.

– Хорошо… – соврала я, – а где мама и папа?

– Они уехали в сервис на нашей машине, – отвечает бабушка.

– Ясно, я пойду приму душ.

О, какое облегчение, мамы и папы здесь нет, а значит, я могу спокойно, без криков и скандалов прожить несколько заветных часов.

За что я не люблю этот старый дом, так это за то, что душ находится на улице. Если его, конечно, можно так назвать. На самом деле эта полуразваленная деревянная кабинка, на которую даже смотреть страшно, не то что заходить. Но так как у меня других вариантов нет, приходится довольствоваться тем, что есть. Я захожу в эту кабинку, внутри очень темно, да и к тому же она такая тесная, что, находясь в ней, я чувствую себя стокилограммовой теткой. Я снимаю с себя футболку и начинаю нащупывать кран, я открываю его, и оттуда льется просто ледянющая вода, но это еще не самое ужасное. Я начала чувствовать, что что-то касается моей спины! Мне становится не по себе. Я выключаю воду и чувствую, как это «что-то» цепляется за мои волосы. Затем я поднимаю глаза вверх, и благодаря тусклому свету из щелей досок я вижу… В КАБИНЕ ТРИ ОГРОМНЫЕ ЛЕТУЧИЕ МЫШИ! Я начинаю орать как бешеная, я с детства до смерти боюсь этих безумно противных существ. Я выбегаю на улицу, меня всю трясет, я ору еще громче, одновременно стряхивая их со своего тела, мне кажется, что они до сих пор еще на мне!

Наконец я понимаю, что они в кабине и я в безопасности, я открываю свои зажмуренные глаза и вижу, что передо мной стоит Джейк.

– Джейк?!

– …привет, Глория.

Спустя три секунды после приветствия я в ужасе понимаю, ЧТО СТОЮ ПЕРЕД НИМ ТОПЛЕС!!! Я выбежала из душа и забыла надеть футболку. ГОСПОДИ!!! Я сейчас под землю провалюсь со стыда. Джейк отворачивается, ему тоже, видно, не по себе, я быстро забегаю в кабину и надеваю футболку.

– …я почти ничего не видел. Правда, – говорит Джейк, покрасневший от смущения.

– Можешь повернуться, – говорю я дрожащим голосом.

– …слушай, ты же сегодня уже уезжаешь, да?

– …да, а что?

– Ну, просто мы могли бы прогуляться напоследок.

– Да, это было бы замечательно.

– Хорошо, тогда давай встретимся в шесть на лодочной станции?

– Договорились.

Джейк разворачивается и уходит. Боже. Боже. Боже. Я, конечно, попадала в неловкие ситуации, но это уже чересчур. Как я теперь вообще смогу смотреть ему в глаза? Это самое ужасное утро в моей жизни. Я пытаюсь успокоиться и захожу в дом.

– Глория, нам показалось или ты кричала? – спрашивает бабушка.

– На меня напали три летучие мыши.

– О господи. У тебя же на них жуткая фобия!

– Да, бабушка, верно.

– Та-ак, а теперь давайте все вместе насладимся моими оладьями, – говорит Макс и ставит на стол огромную тарелку с оладьями.

– Макс очень вкусно готовит. Попробуй.

О-о, какой запах, оладьи с клубничным джемом, если бы Тез увидела, что я их собираюсь съесть, то она незамедлительно бы отрезала мне язык, ибо она просто ненавидит все мучное и мне не советует его есть.

Но хорошо, что тут нет Тезер, а значит, я могу полностью насладиться этой пищей богов.

– М-м… действительно вкусно, – говорю я.

– Ну а я что говорил, я приготовил их по фирменному рецепту моих любимых мам.

– «Любимых мам»? – не поняла я.

– Да, у Макса две матери, – ответила бабушка.

– Они лесбиянки.

Следующий кусок оладушки встал комом в моем горле. Ничего себе! Я первый раз в жизни вижу человека, воспитанного ЛЕСБИЯНКАМИ.

– …круто! – говорю я, проглатывая кусок.

– Я так тебя люблю, – говорит бабушка Максу.

– Я тебя тоже, – отвечает Макс и затем целует ее.