Следует признать, что в целом положение женщин было вовсе не таким завидным, каким могло показаться постороннему наблюдателю. Однако это касалось семей с относительно низкими доходами, в которых рождение дочери рассматривалось в лучшем случае как досадная неприятность, а в худшем – как бедствие. Случалось, что отчаявшийся отец убивал новорожденную дочь, едва та успевала оставить лоно матери. Однако арабы, безусловно, прекратили бы свое существование как нация задолго до появления Мухаммеда и зарождения ислама, если бы такое преследование женщин было повсеместной практикой.

В действительности женщины из высших слоев общества в доисламском арабском мире играли чрезвычайно важную роль в жизни нации, и это дает основания утверждать, что они нередко несли ответственность за кардинальные политические решения, и даже войны развязывались иногда по их прихоти. И в немалой степени именно их влиянию обязана своим подъемом арабская литература, в особенности поэзия, расцвет которой продолжался до первой четверти VII в. Во времена ислама она так и не смогла достигнуть подобных высот, тем более что на первых порах Мухаммед и его последователи с религиозным рвением выступали против поэзии как привычной формы выражения племенной языческой идеологии. Язык древней доисламской поэзии поражает прежде всего колоссальным запасом слов, разработанностью форм и гибкостью синтаксических оборотов.

Наибольшим признанием среди поэтесс пользовалась аль-Хамса. Уважение к рафинированности мысли и чувства, присущей творчеству арабских поэтесс, существовало в течение долгого времени и после смерти Мухаммеда; и после завоевания арабами Испании оказало глубокое воздействие на европейское общество того времени, отличавшееся гораздо более грубыми нравами. Последняя жена самого пророка, Айша, которая намного пережила своего мужа, стала одной из этих первых «Брунгильд»[7] и пала на поле боя. Всю свою жизнь она активно занималась политикой и военными делами.

Разумеется, нельзя не учитывать того, что в последующие эпохи происходила определенная идеализация золотого века женщин, которые принадлежали к этим древним восточным нациям и еще не испытали на себе воздействия совершенно иных идеологий Древней Греции и Рима, ислама и христианства. Однако при всем при том никак нельзя отрицать тот факт, что определенные женщины в определенных местах в этот период мировой истории по общей оценке достигли едва ли не равенства с мужчинами во многих отношениях. Следовательно, именно здесь, а не в христианской Европе мы должны искать корни того уважения к чисто женским качествам ума и сердца, здравой интуиции, практической сметке, верности и состраданию, кульминацией которого явилось почитание христианами Мадонны. В более поздние периоды, когда религия перестала играть доминирующую роль, это почитание обрело форму общепринятых норм учтивости и вежливости в отношениях с женщинами.

Тем не менее большинство героинь Античности жило в обычных условиях строго охранявшихся гаремов. Ибо само уважение, которое оказывали им мужчины, достаточно чувствительные, чтобы ценить их за иные качества, помимо привлекательной внешности, делало личность женщины самоценной, нуждавшейся в защите от невежества. Их требовалось защищать от посягательств любого рода. Однако если дело касалось искушения плотью, куда более сильного, чем взятки или ненависть, даже восточный деспот, не говоря уже о простом купце или военном вожде, не всегда мог доверять своим подданным, слугам и последователям, а также личным друзьям или родственникам, пусть даже они отличались лояльностью, безупречной во всех других отношениях.