Благодаря трем урожаям в год Египет всегда был страной изобилия, где едва ли знали, что такое голод, за исключением тех редких случаев, когда в течение нескольких лет уровень подъема воды был низким. Огромные стада крупного и мелкого рогатого скота паслись на берегах Нила, изобиловавшего рыбой. С самых ранних времен египтяне разрабатывали многочисленные золотые рудники в Восточной пустыне. Таким образом, богатства страны были огромны. Географическое положение в ранней древности защищало ее от вторжений. Любящих строить козни беспокойных жителей пустынь постоянно сдерживала твердая рука, и поэтому народ жил мирно, а страна процветала, о чем другие древние государства могли только мечтать. Сухой солнечный климат был идеален, исключая летнее время в южных районах, когда жара становилась невыносимой. Река всегда была самым простым средством сообщения, поскольку при движении на север быстрое течение без усилий несло суда вперед, а при плавании на юг бодрящий северный ветер, дующий практически постоянно, наполнял паруса кораблей и доставлял их на место с приличной скоростью и минимумом неудобств. В таких благоприятных условиях в отдаленные времена, которые теряются во мраке, живо мыслящий и счастливый египетский народ, несмотря на многочисленные превратности и изменения власти, создал свою цивилизацию и с удивительным упорством и консерватизмом сохранял ее тысячи лет.

Археолог, находя какие-то памятники времен Менеса, традиционно считающегося основателем династии фараонов, вдруг открывает дверь в раннюю историю долины Нила. К своему огромному изумлению, он обнаруживает, что смотрит на процветающую развитую цивилизацию и утопающий в роскоши царский двор. Он напоминает человека, опоздавшего на спектакль и попавшего только на впечатляющий второй акт. Он не знает, что произошло вначале, кроме того, что могут ему сообщить краткие сухие предложения в его программке. Археолог выкапывает фрагменты памятников времен Менеса и поначалу думает, будто он близок к началу египетской истории. Однако вскоре исследователь обнаруживает, что новый материал являет не только собственную древность и крайнюю удаленность от современности, но также и древность цивилизации, создавшей его, и его собственную удаленность от настоящего начала цивилизации.

Столкнувшийся с такой ситуацией археолог неожиданно обнаруживает людей, уже погруженных в сложное устройство общественной жизни и собственные древние традиции, которые свершали свой земной путь на блистательной сцене на фоне столетий истории. Мы возвращаемся ко временам Менеса – 34 векам до Рождества Христова, 53 векам до наших дней – и обнаруживаем, что имеем дело с давно основанными вдоль Нила городами и с царями, давно ушедшими от тех диких условий, которые мы связываем с первобытными людьми. Все материалы, которые современные раскопки извлекли на свет, возвращают нас только к тем временам, которые оставили после себя настоящие надписи. О столетиях упорядоченной жизни на берегах великой реки, которые привели к этому прогрессу, нам очень мало известно.

Как объяснялось в предыдущей главе, на заре истории Египет был разделен на три (а позднее на четыре) царства. Ясно, что за многие столетия до Менеса существовала династия царей, правивших Нижним Египтом. Их владения простирались от побережья Средиземного моря на юг до апекса Дельты, то есть немного дальше современного Каира. Представляется, что это была династия, которой Туринский папирус приписывает 2100 лет. Основание царства, должно быть, произошло (если мы только можем полагаться на эти сведения) около 5507 года до н. э. – во времена, когда в Вавилонии правила Первая династия Киша. Согласно моей реконструкции летописи, древние историки должны были знать около шестидесяти царей Нижнего Египта. Возможно, их имена передавались из уст в уста, поскольку искусство письма, похоже, было изобретено лишь за несколько поколений до Менеса. На Палермском камне сохранилось всего семь имен, которые, вероятно, принадлежали правителям царства в Дельте (с сорок третьего до сорок девятого). Однако использованные иероглифы должны рассматриваться как очень примитивные и не всегда имеющие то же значение, что и в более поздние времена. Таким образом, с уверенностью прочесть их имена невозможно.