См. Общую библиографию.
5. Цитаты. Цитаты всегда даются в переводе. Англоязычным читателям удобнее сверяться по классическим изданиям Библиотеки Лёба с параллельными текстами на греческом и английском языках. В книге не очень много цитат (хотя иногда я поддавался искушению их умножить). Иногда приводимые цитаты обширны – для того чтобы читатель лучше почувствовал контекст. Поскольку слишком короткие, обрывочные цитаты опасны тем, что могут вводить в заблуждение, их я старался избегать.
6. Передача древнегреческих слов. Спорный вопрос, который волнует меня уже полвека, однако найти ответ, который удовлетворял бы всех, пока не удается. Во «Введении в историю науки» я пишу греческие формы; здесь же даю их в транскрипции.
Дифтонги написаны как в греческом, с теми же гласными (например, ai, а не ае; ei, а не i; oi, а не ое), за исключением ои, которое пишется и в соответствии с английским произношением. «Омикрон» всегда заменяется «о», поэтому греческие имена не латинизируются, а сохраняют греческий вид и звучание. Подобная транскрипция позволяет, например, различать греческих писателей Цельса и Саллюста и римских Цельсия и Саллюстия. В самом деле, нет причин давать латинское окончание греческому имени, когда пишешь не на латыни. Поэтому мы пишем «Эпикур», а не «Эпикурус» (кстати, два «у» в латинском имени представляют различные греческие гласные!). Когда друг за другом следуют две «гаммы», они транслитерируются ng («нг»), в соответствии с произношением, например angelos, lyngurion. В именах, которые оканчиваются на – on, мы сохраняем последнее п, а не опускаем его на латинский лад. Так, в западной традиции принято писать Heron, а не Него, но Plato. Старые традиции порождают и другие непоследовательные решения, например, «Ахилл», а не «Ахиллес».
Мы отмечаем разницу между краткими гласными «ипсилон» и «омикрон» и долгими гласными «эта» и «омега», однако опускаем диакритические знаки: они отнюдь не помогли бы читателю, не знающему древнегреческого. Что касается знатоков древнегреческого, им подобные указания не требуются; они знают, где какой значок стоит, а в случае сомнений они всегда могут свериться со словарем или с моим «Введением».
Разумеется, передача древнегреческих слов грешит непоследовательностью, но мы предпочитаем непоследовательность педантизму и не хотим больше необходимого смущать читателей. Мы надеемся, что они отнесутся к нашему опыту благосклонно и не станут судить нас слишком строго. В английском, русском, как и в любом другом языке, много исключений. Так, по-русски пишут «Аристарх Самосский» и «Евдокс Книдский». Древнегреческие имена транслитерируются на латинский лад, за исключением византийских имен (Пселл, Мосхопул). Современные греческие имена следует писать и произносить в соответствии с пожеланиями их носителей (например, «Венизелос»).
7. Употребление прописных букв. Мы старались свести прописные буквы к именам собственным и реже использовать их для существительных нарицательных. Однако встречаются спорные случаи. Так, Земля, Луна, Солнце написаны с прописной, когда имеются в виду небесные тела, а не просто земля, просто солнце и лунный свет.
Часть первая
Восточные и греческие источники
I. Зарождение науки
Когда зародилась наука? Где она началась? Она началась там и тогда, где и когда люди пытались разрешить бесчисленные проблемы жизни. Первые решения были просто уловками, средствами для достижения цели, но для начала годились и они. Постепенно уловки сравнивались, обобщались, обдумывались, упрощались, между ними устанавливались взаимосвязи, они объединялись; ткань науки плелась медленно. Первые решения были мелкими и неуклюжими, но что с того? Росток Sequoia gigantea высотой в два дюйма не слишком заметен, и тем не менее это секвойя! Кто-то скажет, что нельзя вообще говорить о науке, пока не достигнута определенная степень абстракции, но кто измерит эту степень? Когда первый математик понял, что есть что-то общее между тремя пальмами и тремя осликами, насколько абстрактной была его мысль? Или когда первобытные теологи постигали невидимое присутствие высшего существа и таким образом как будто достигли невероятной степени абстракции, был ли их замысел по-настоящему абстрактным, или он был конкретным? Они допускали существование Бога или видели Его? Были ли первые допущения всего лишь уловками, или они включали в себя рассуждения, религиозные или художественные приемы? Были они рациональными или иррациональными? Была ли ранняя наука всецело практической и прикладной? Была ли она чистой наукой, наукой самой по себе, или смесью науки с искусством, религией и магией?