Поэтому в подвале занят всего один гамак. Подавляющему большинству живых существ было бы слишком холодно в этом каменном помещении, куда изредка даже задувал сквозь щели ветер. Лежащему в гамаке, однако, всё, казалось, было нипочём. Из гамака свешивалась нога в старом кожаном сапоге, уже порядком изношенном и выцветшем. Нога упиралась в колонну, и гамак медленно покачивался туда-сюда, скрипя верёвочками. Вероятно, таким образом человек пытался себя убаюкать – увы, безуспешно.

Тем более не помогли этому и внезапно прервавшиеся покой и тишина. Где-то на вершине лестницы послышались громкие шаги и ворчание. Дверь в подвал со стуком распахнулась, и внутри показалась громоздкая фигура грайдца.

– На выход.

Человек в гамаке не отреагировал. Грайдец прорычал сквозь клыки и двинулся к гамаку.

– На выход, нищеброд!

– Ох уж эти нищеброды… – поцокал языком человек. – Какая наглость! К ним обращаются – а они хоть бы ухом повели!

Грайдец в озадаченности даже растерял весь свой пыл.

– Чего?..

– Они ещё и огрызаются, посмотрите на них! Совсем страх потеряли…

Грайдец помотал головой.

– Прекрати, Чиж!

– Ох ты ж! – человек сел на гамаке. – Так ты, оказывается, меня ищешь! Какое удачное совпадение, что я единственное живое существо в этом гамаковом склепе, нет? Ума, правда не приложу, где те самые наглющие нищеброды, о которых ты только что говорил…

Грайдец опять зарычал.

– Не заговаривай клыки, Балабол!..

– Поправлю тебя. Видишь ли, это прозвищице – результат небольшого недоразумения, – человек двумя пальцами разгладил короткие, слегка топорщащиеся усы. – Сам я предпочитаю Юркий Чиж, или же Ловкий Чиж. Ну или хотя бы Вертлявый Чиж, тоже куда ни шло. Да и просто Чиж, в конце концов, более чем сойдёт – тем более, что ты, по удачному стечению обстоятельств, вполне знаком с этим моим именем!

Челюсть грайдца отвисла, из горла вырвался некий нечленораздельный звук. Человек откинулся назад, насколько позволял гамак, и прищурил один глаз.

– Вунгур, верно?

Грайдец, услышав своё имя, вновь с ожесточением помотал головой.

– Заткнись! Шеф хочет, чтобы ты убрался прочь!

– Прям прочь? М-да, не очень-то вежливо…

– Какая вежливость?! Хозяин сказал убираться – выметайся!

– Да уж, Вунгур, мне очень жаль, что твой хозяин обращается с тобой именно так… Как я слышал, лорд Нармаран с удовольствием собирает таких несчастных членов Сходки, как ты, чтобы восстановить справедливость.

Грайдец в очередной раз замялся, бестолково заморгав глазками.

– А! – Чиж ухмыльнулся и закинул ногу на ногу. – Так ты не член Сходки, да? Что ж, значит, мы с тобой собратья по несчастью, обделённые хвалёными свободами Сходки, нет?..

– Если ты не уйдёшь сам, – процедил грайдец, – я тебя выведу!

– Фу, насилие! – поморщился человек, фыркнув в усы. – Какой кошмар! Зачем прибегать к столь неизощрённым средствам? Возможно, мы с тобой не семи пядей во лбу, да и законы Сходки на нас не распространяются, но всё же…

– Закрой пасть!!! – проревел грайдец и бросился на Чижа. За пару шагов он преодолел всё разделявшее их расстояние… Но вынужден был резко остановиться. Молниеносным, почти незаметным движением Чиж выудил из-под полы шерстяного плаща, накинутого на плечи, длинный блестящий пистолет. Дуло указало ровнёшенько на огромный грайдский лоб.

– О, я вижу, ты знаешь, что это такое, – довольно улыбнулся Чиж. – Может, ещё решим всё миром?

Грайдец по-прежнему не приближался, но всё же пренебрежительно фыркнул.

– Гузурская игрушка.

– Во-первых – даже игрушки, сделанные гузурами, могут лёгким движением руки превращаться в опаснейшие оружия, причём, зачастую, глубоко вопреки задумке их создателей – поверь, я проверял. Во-вторых, – Чиж чуть наклонился вперёд, – эта конкретная игрушка точным выстрелом сносит конечности. А я могу из неё попасть в подброшенный грош. Улавливаешь?