– Такая большая поэма! – то ли испугался, то ли восхитился Дед Мороз.

На помощь пришла мама.

– Саша, ты, пожалуйста, всю поэму не читай. Дедушке надо же и к другим детям успеть, всех поздравить.

– Я быстро! – радостно отозвалась Саша, и приступила к чтению.

– Поэма «Про любовь». В ролях…

Через двадцать минут из Сашиной комнаты вывались измочаленные Дед Мороз и Снегурочка.

– Ну, спасибо, внученька, порадовала дедушку, хорошая поэма, замечательная, – умирающим голосом твердил Мороз.

– Да, очень интересная, ты пиши, обязательно, у тебя хорошо получается, талантливо, – вторила ему Снегурочка.

Спотыкаясь, гости решительно рванули к выходу. Неожиданно на пороге вырос Вячеслав.

– Что? Еще поэма? – с плохо скрываемым ужасом спросил Дед Мороз и пополз вниз по дверному косяку.

Слава молча протянул маркер.

– На газете расписаться забыли! – закричала Саша и потащила Снегурочку к домашней стенгазете.

Ещё через пару минут Дед Мороз и Снегурочка стояли у лифта и прощались с папой.

– Нам еще два спектакля работать сегодня, – задумчиво говорил Дед Мороз.

– Там и отдохнем, – успокоила его Снегурочка.

А Саша, забыв подарки, увлечённо строчила новую поэму. Впереди у нее был целый год…

История про Антона и аппендицит.

Однажды Антон ложился спать. Для лучшего засыпания, традиционно, следовало попрыгать на кровати, поскакать по комнате и попадать на пол. Всё это Антон добросовестно и разнообразно проделывал. Минут пятнадцать. И вдруг. В развороте самого эффектного падения сказал «ой» и улегся на диван.

– Заболело. Вот здесь, – сообщил Антон маме и откинулся на подушку с умирающим видом.

Мама озаботилась и отправила Антона на консультацию к папе. Через минуту встревоженный отец внёс страдающее дитя в комнату, сообщил, что «заболело» подозрительно напоминает аппендицит. И решительно заключил:

– Надо звонить в «скорую»!

В «скорой» задумчиво сказали, что на улице мороз минус тридцать, машины не заводятся, и «если всё так плохо, приезжайте, пожалуйста, сами, а мы уж тут, как положено, встретим.»

Семья заволновалась. Антон лежал на диване, время от времени закатывал глаза и издавал торжественный стон. Слава готовился рыдать и прощаться с братом навсегда. Саша не знала о трагедии, разыгрывавшейся через стену. Потому что была очень занята: сидела в своей комнате и энергично презирала весь мир.

Родители организовали срочный медицинский консилиум. Папа демонстрировал шрам от аппендицита и красочно рассказывал, как в десять лет ходил на ёлку с приступами нечеловеческих болей:

– И я терпел! Потому что очень хотел на ёлку. И подарков. Целый день терпел. Да! А потом меня, прямо в маскарадном костюме, везли на операционный стол!

Антон аккомпанировал папиной истории тихими, выразительным стонами. Слава восторгался и ужасался. Мама завистливо слушала. Её аппендицит был на месте и пугать семью было нечем. Пришлось расстроиться и выгнать папу на мороз. Под предлогом того, что надо привезти Знающего Доктора, а не травить байки.

Через двадцать минут приехал Знающий Доктор. За это время Антон, используя слабые стоны, мамину панику и Славину доброту, получил братский планшет и с головой ушел в очередную игрушку. Знающий Доктор ожидал увидеть бледное, измученное, тихо лежащее существо. Но планшет оказался идеальным обезболивающим. Антон цвёл как майская роза, лихо проходил уровень за уровнем и громко вопил в случае неудачи.

Доктор окинул родителей подозрительным взглядом. И приступил к тщательному осмотру.

– Тээ-эк, – говорил доктор. – Подними ногу. Тээ-эк. Теперь опусти. Согни в колене. Тээ-эк. Подними повыше. Тээ-эк. Урони на диван…