Мужчины зашевелились, забулькало льющееся в стаканы вино.
– А что случилось с тем воином, которого вы спасли? – невпопад спросил кто-то.
– О, – улыбнулся Им-Трайнис, – то был особенный человек! Вернувшись домой, он поблагодарил родичей и поклялся, что возместит каждой семье потраченное на выкуп либо умрёт.
– И что?
– Он умер, – Бел вновь наполнил чарку. – Отправился в плавание на поиски сказочного Золотого острова и не вернулся. Лишь боги ведают, что с ним приключилось…
После таких слов, каждый из присутствовавших – кроме спящего Рев-Слорду – счёл долгом чести выпить за благородного бродягу-рыцаря, сгинувшего в далёких морях или неизведанных землях…
Яшмовый чертог
– Берегись! – сиплый крик вклинился в ровный стук топоров и тут же растворился в протяжном скрипе, перешедшем в громкий треск.
Высокий бук с гладкой серой корой величественно рухнул, ломая кусты. Верхняя часть дерева чуть подскочила на спружинивших ветвях, и застыла – только листья продолжали мелко дрожать.
– Тихо, тихо, – воин в чешуйчатом доспехе и чёрном нарамнике успокаивающе потрепал гриву встревоженного коня.
Животное нервно переступило, подняв голову и хвост. Звякнула сбруя. Рыцарь вновь погладил скакуна, не отрывая взгляда от просвета между деревьями, за которыми начиналась степь.
Если лес был королевством теней, то там, на открытом пространстве, правил свет. Даже сейчас, в преддверии заката, солнечные лучи горели на колышущихся травах, жидким пламенем затекали между тёмными стволами на опушке и понемногу рассеивались в зелёном сумраке.
Густые кроны над головами людей взъерошил лёгкий ветерок. До рыцаря донёсся запах свежесрубленной древесины, ещё напитанной живым соком. Сняв островерхий шлем, воин поднял голову, разглядывая качающиеся ветви и появляющееся в просветах небо с далёкими облаками, похожими на очёски белой шерсти. Их вид, вместе с ноющей болью в старых ранах, подсказывали, что буря, неистовствовавшая накануне, утихла лишь на время.
В отдалении послышался окрик. Обернувшись, рыцарь увидел всадника, пересекающего небольшую прогалину в направлении вырубки. Подавший сигнал ратник, выставив копьё, готовился встретить незваного гостя.
Воин надел шлем и направил коня в ту сторону.
Солдата с копьём верховые достигли почти одновременно.
– А ну, стой! – приказал ратник.
– Прочь с дороги! – рявкнул в ответ конник. Завидев подоспевшего рыцаря, приветственно взмахнул рукой и недовольно пожаловался: – Господин Ук-Мак! Этот олух не даёт мне проехать! Извольте убрать его с моей дороги!
Дерел склонил голову, здороваясь: он узнал сотника конных стрелков Янса Фло-Даурга. Тот был без доспехов, в одной котте, и даже без меча – на узком поясе болтался только кинжал. По неуклюже размашистому жесту, голосу и красным пятнам на лице, Ук-Мак понял, что сотник здорово навеселе.
– Приветствую, господин Фло-Даург, – сдержанно сказал Ук-Мак. – Позвольте поинтересоваться, что вы здесь делаете?
– Позволяю, – важно ответствовал сотник. – Мы выполняем священную миссию.
– Какую? И кто – мы?
– Достойные мужи Рев-Слорду, Ман-Муннис, Ки-Пральд и я, собственной персоной, – торжественно объявил Фло-Даург. Он широко раскинул руки, точно указывая на едущих по бокам всадников.
Ук-Мак приподнял бровь:
– Их здесь нет.
Оглянувшись, сотник не без удивления посмотрел на прогалину и деревья за ней.
– Хм, должно быть, отстали…
– А что за дело у вас, господин Фло-Даург здесь, на самой границе?
– Бла-ароднейшее! – гордо заверил пьяный рыцарь. – Мы охотились, но про́клятого богами зверя нигде не удалось сыскать. Утомившись от бесплодных трудов, устроили привал. Подкрепляя силы красным мильзенским, вели беседы о сражениях, битвах… и сражениях, и бит… павших товарищах и других достойных мужах. И тут господин Рев-Слорду вспомнил, что при погребении ратников из Киалл… сиса… короче, тех погибших чужеземцев, не соблюли наш старинный обычай – не оросили могилу отважных воинов вином! Каждый из нас был возмущён до дрожания сердца! И дабы исправить досадное упущение и восстановить честь Эмайна, мы пустились в дорогу, горя желанием свершить должное! Посему, не задерживайте меня в осуществлении рыцарственного деяния!