Измученный ожиданием Раель резко опустил меня вниз. Я дернулась и ждала чего-то плохого. Слишком все быстро, и член большой и… не знаю, но это пугало. Раель громко застонал и только тогда я почувствовала его внутри. Действительно большой, но ощущения приходили медленно. Твердость внутри будто росла, росла и росла. Растягивала меня, продвигалась глубже… был ли предел?

— Что такое? — шепнул Варль.

Он прикоснулся губами к уху, гладил шею, и все так медленно, спокойно. Раель тяжело дышал и не двигался, ожидая позволения. А Одноглазый уже понял, что его не простят, и помогал себе рукой. Он мелко подрагивал, пыхтел и напоминал, что удовольствие существовало. Нужно только расслабиться.

— У людей меньше, — сказала я, боясь вздохнуть и почувствовать дикую боль.

Действительно было больно, но это меркло в ощущении наполненности.

— Неприятно? — спросил Варль.

Голос снова прозвучал участливо. Я даже забылась и посмотрела на него — внимательный взгляд и никакой насмешки. Не такой он и гад, наверное. Решить не дал Одноглазый, который выбрал одну грудь и стал ритмично сжимать ее, крутить кистью и шипеть над ухом.

— Кажется, нет, — ответила я и закрыла глаза.

Так было приятнее. Чувства обострились, даже в боли появилась своя прелесть. Ласковые касания Варля успокаивали, Одноглазый наклонился и обхватил губами сосок. Он обводил его языком, прикусывал, и все это быстро, словно оставалось мало времени.

Варль похлопал меня по ягодице, заставляя приподняться. От этого мышцы напряглись и еще сильнее обхватили член. Ощущение… боги, да не описать. Просто хорошо так, что помутился разум.

Раель стал двигаться, и я забыла про остальных. Он ловко вскидывал бедра, словно давно привык к такому. Наверняка они уже устраивали представления для Варля.

Все теряло значение. Оставались только толчки и твердость во мне. Глубокие проникновение, сильные руки на бедрах, которые не отпустят — чужая власть пьянила.

— Так лучше? — с трудом удалось разобрать шепот Варля.

Он прикоснулся к чувствительному холмику между моих ног. Точно он — неторопливо, словно играя. Я едва не задохнулась, когда его палец стал кружить. Медленные ласки, резкие проникновения, Раель с силой бился об меня и заставлял подпрыгивать. Грудь колыхалась в такт толчкам — пошло и хорошо, прекрасно до невозможного.

— Лучше? — выдохнул Варль и надавил пальцем.

Раель и Одноглазый подхватили его настрой задвигались резче. Столько всего одновременно, так приятно, приятно, приятно!

— Да, — вскрикнула я и застонала.

Зачем сдерживалась до этого? Не знаю. Теперь стоны и крики вырывались сами собой. Это снимало напряжение, но его все равно было слишком много. Я извивалась, запрокидывала голову, двигала бедрами — не избавиться, оно разрывало меня.

— Да? — раздалось, словно издалека. — Значит, ты всего лишь шлюха, которая пищит, когда ее имеют?

— Да!

Соглашусь на все, только бы не замирал. Раель стал двигаться чаще. Да, вот так, удовольствие вот-вот вырвется, сделает меня частью себя!

Вдруг он с силой толкнулся и замер, впился пальцами в бедра, застонал. Неужели все? Нет, оставалось немного!

Варль и здесь оказался проворнее всех. Неожиданно резко он наклонил меня вперед. Соски прижались к твердой груди Раеля, волоски щекотали их при дыхании. Я извивалась — хоть что-то, хоть малые крохи блаженства, они были нужны.

Задержка изводила. Варль гладил спину, но теперь его ласка раздражала. Нужно было другое, и немедленно!

Рядом чувствовалась возня… Одноглазый. Да, его не могли не поощрить. В глубине сознание вспыхнула мысль, как мерзко лежать и ждать, пока вставит хоть кто-то. Я отмахнулась от нее. У меня еще не было такого удовольствия, пусть духи раздерут всех, кто осудит.