– Что вы сказали, простите?

Она иронично покачала головой:

– Я спросила: зачем нужна Шун Хуашен?

Стурастан часто повторял, что Хранителю нужно работать над импульсивностью. «Ты постоянно делаешь, не подумав. Нельзя принимать решения сгоряча, а уж тем более воплощать их в жизнь», – так говорил наставник, восседая на своем табурете. Гектор помнил, конечно, его слова. Он поднялся, взял старуху за руку, и они провалились в туман, где близкое становилось далеким, а далекое – близким. Юнь увидела дорогу, которая была и длинной, и короткой, увидела множество мест, о которых нельзя было сказать ничего конкретного, и множество мест, которые были узнаваемы. Дорога вдруг оказалась пройденной, и они ступили на камень высокой скалы, которая возвышалась над лесом. Могучие стволы баобабов, лианы, крики обезьян, рычание тигров и гиен доносилось снизу. Где-то далеко затрубил слон. Юнь охнула и обернулась, чтобы о чем-то спросить держащего ее руку Гектора, но забыла обо всем – с другой стороны бушевало море. В нем резвились дельфины и пускали фонтаны киты, и стаи рыб бороздили водный простор. Она повернула голову и увидела пустыню, что простиралась немного левее. За пустыней шла степь, за степью тайга, за тайгой тундра и белый простор вечных снегов. Гигантские треугольники климатических зон смыкались острыми углами у подножия скал, стремящихся вверх. Женщина задрала голову и увидела восемнадцать граней, которые соединялись далеко наверху, образуя потолок этого невероятного по своим размерам сооружения. Гектор сказал:

– Ковчег Земли наполовину скрыт под поверхностью планеты. Это сделано намеренно, чтобы избежать контакта с разумными видами. Его стены засыпаны грунтом, а открывается он только в самом крайнем случае.

Юнь не отвечала – она смотрела вокруг, не в силах поверить, хотя все факты говорили ей, что это правда. Шун Хуашен была великим ковчегом жизни. Кто бы мог подумать!

Хронвек повернулся в сторону и поклонился.

– Приветствую вас, уважаемый Чунг. Прошу простить, но со мной гостья.

Юнь увидела старика с длинной седой бородой – он вышел из двери в скале, на которую женщина не обратила внимания, занятая изучением внутренностей пирамиды. Гектор добавил:

– Госпожа Юнь, чудесная женщина, археолог и ваша соседка.

Старец отозвался скрипучим голосом, будто последний раз он говорил пару столетий назад:

– Приветствую вас в моем ковчеге, госпожа Юнь Сяо.

– Вы знакомы? – удивленно спросил Хронвек.

– Госпожа Сяо уже давно интересуется Шун Хуашен. Я позволил себе навести справки. Однако, прошу простить мою бестактность. Я редко встречаю гостей. Хотя, в последнее время это не так. Прошу за мной.

Чунг Сабао прошел в дверь, Гектор последовал за ним. Юнь шла следом, разглядывая странные приборы на стенах коридора. В жилой зоне ковчега Земли было уютно – его смотритель проснулся больше месяца назад и уже успел навести порядок в покрытых толстым слоем пыли комнатах. Хронвек сел на низкий, усыпанный мелкими подушками диван, и сказал:

– Я был вынужден покинуть цитадель в ее текущей фазе. Мне необходимо предотвратить ядерный кризис. Моей опорной точкой в отсутствие Призрачного замка станет твоя пирамида, Чунг. Я оставляю здесь Юнь. Думаю, тебе не помешает приятный собеседник.

Чунг Сабао кивнул:

– Слушаю и повинуюсь. Ядерный кризис – это серьезная угроза. К счастью, ковчег готов ее встретить.

– Спасибо за содействие. Есть ещё одно дело, и в нем я надеюсь на вашу помощь, уважаемая Юнь.

Старая китаянка, которая в задумчивости выбивала пыль из диванных подушек, посмотрела на Хронвека рассеянным взглядом.