На девушках были ночные рубашки, а на Марии льняные штаны и старая шёлковая блузка. Анна сидела, не отрывая глаз от Марии и сладко улыбалась.

– Ты такая красивая! – сказала она. – Если у меня родится дочь, я назову её в честь тебя.

Вета резко обернулась и дёрнула сестру за волосы.

– Не неси чушь! Дети – это бремя! Да в твои-то годы! – Анна покорно опустила голову, но в отблеске свечи было видно, что она улыбается.

– Мария, так получается, что ты живёшь в нашем доме?

– Возможно. Моя комнатка находиться на чердаке, там очень низкий потолок и…

– Маленькое круглое окошко. – закончила за неё Анна.

– Да.

– Так и есть. Это наш дом! – подтвердила Вета – там ещё за дальней стеной есть потайная лестница, мы её нашли случайно, когда играли в прятки.

Мария встала.

– Ты куда?

– Проверить лестницу!

– Подожди! – попросила Анна – как только луна исчезнет, «дверь» закроется. Посиди с нами ещё несколько минут. – Мария снова села у свечи.

– Пожалуйста, расскажи о себе? – с мольбой в голосе прошептала Анна.

– Ну, моя жизнь не очень похожа на сказку, родителей я не знала, друзей у меня нет, почти всё своё время я провожу на своём чердаке, с тем лишь редким случаем, когда тётя зовёт отобедать с ней по праздникам. Но мне очень нравится читать книги, здесь их огромное множество.

– Да. У нас отличная библиотека.

– А ещё, я часто мечтаю, о том, как попаду в большой мир и смогу обрести счастье.

– Тсс. Кто-то идёт! – прошипела Вета. И действительно в коридоре послышались тяжёлые шаги.

– Это отец! – девушки задули свечу и на цыпочках побежали к кроватям. Луна почти исчезла, и Мария видела всё, как в дымке. И последнее, что она увидела это открывающуюся дверь и как возникший силуэт грозно воскликнул:

– Анна, Елизавета! Почему не спим?

Мария стояла посреди своей комнатки с широко открытыми глазами от ужаса. Елизавета – Вета. С низу донеслось ворчание тётки и шаркающий звук тапочек. Девушка бросилась к дальней стене проверяя пальцами стыки досок, не обращая внимания на занозы и ссадины. И вот наконец руки нащупали нужную. Раздался треск, и потайная дверца поддалась. Мария почувствовала запах гнилья и сырости, а ещё сладкий запах свободы.

– Спасибо, мама! Прощай, тётя! – крикнула напоследок Мария и исчезла во мраке.

Проклятие

Лес был полностью скрыт темнотой, тишина стояла такая, что начинало звенеть в ушах. Даже ночные птицы в эту ночь не решались покинуть свое укрытие для охоты. Полная луна начинала появляться из-за тёмных облаков. Я протяжно завыла от боли и страха и начала меняться. Это было моё первое превращение, и я совсем не понимала, чего мне ожидать. Свернувшись клубком я почувствовала, как моя шкура начала слазить, обжигая голое мясо, сухожилия трещали, а кости ломались с адской болью. Из глотки снова вырвался вой. Совсем рядом до меня донёсся похожий, а затем ещё два таких же. Нас было много.

Спустя час, я поняла, что всё закончилось. Моё голое гладкое тело лежало на холодной земле и дрожало. Лапы вытянулись, а морда стала плоской, как у кошачьих. Из всей оставшейся шерсти были лишь клочки на макушке, свисавшие, как мох, растущий на деревьях в болотах. Я встала и пыталась пойти, но лапы не слушались, как будто не предназначенные для ходьбы на четвереньках. Я зарычала. Звук получился неестественный. Кто я? Вдруг ветер донёс до меня запахи моих сородичей и неловко перебирая лапами я направилась к своим.

Поляна посреди леса была ярко освещена полной луной, в свет которой медленно выходили странные существа. Их запах был мне знаком. Неужели я выгляжу так же? Некоторые прятались за деревьями, но я их чувствовала. А в центр начали выходить старейшины. Те, для кого превращение было не впервой. Они-то и рассказывали молодым о проклятии волков. О том, что каждые семь лет мы должны принимать чужой облик на три полные луны, чтобы выжить, и тем самым доказать своё место в стае.