– Что вы такие напуганные? – наслаждаясь нашей близостью, поинтересовались, увы, чужие мужчины.

– Соскучились, – нам не хотелось вдаваться в подробности.

А абреки, как возникли из ниоткуда, так в никуда и исчезли.

Только на песке остался валяться один из ножичков, который я оставила себе на память – чтоб укоротить свою строптивость, не дожидаясь кровопролития.

Мы ходили со Светланой по восточному базару и выбирали фрукты. Продавцы, а большинство из них были мужчинами, протягивали мне арбуз, дыню или виноград.

– Бери, сладкая, бесплатно!

– Спасибо, я всегда плачу сама.

– Я возьму! – хваталась за предложение Светка.

– Верни то, что взяла! – пыталась я у нее отобрать фрукты.

– Не верну!

– Пойми, ничего в этом мире бесплатно не бывает, ты что ли будешь за эти фрукты расплачиваться? Самое дешевое – это деньги!

Я отбирала у нее фрукты и возвращала торговцам.

– Света, никогда ни у кого не бери бесплатно, заплатишь потом втридорога. С родными и друзьями можешь решать сама, там бывает по-разному, но с чужими – аксиома.

Светка, большой пухлый увалень, огорченно вздыхала. Ей уже двадцать лет, ей хватило ума выйти замуж и уже родить, но сама оставалась ребенком, которому впервые позволили самостоятельное путешествие и она прибилась ко мне, каким-то чутьем найдя во мне защиту, но было похоже, что обрела опасность, которую я, словно магнит, притягивала.

Конечно же, с рынка мы привели хвост, да и не один, так как в наш номер зачастили знакомиться местные мужчины, но у нас был защитник Ванечка, недавно отслуживший армию в десантных войсках, только сыгравший свадьбу, и отправившийся со своей молодой женой в это опасное путешествие. Новобрачная Анечка, ровесница Светки, от меня уже шарахалась, и на это были веские причины – я своим присутствием, да и поведением, создавала экстремальные ситуации. Но все же держалась девочка стоически.

Один из местных парней, видимо наиболее предприимчивый, вначале подружился с Ванечкой, а уже потом приступил к торговле живым товаром, коим оказалась я.

– Послушай, зачем тебе три женщины? Продай одну, – жест в мою сторону.

– Сколько дашь? – обрадовался Ванечка.

– Десять овец.

– Мало, – еще больше оживился продавец.

– Ваня, прекрати! – встряла я в их торг. – Ведь это восточный человек и он серьезно с тобой торгуется, а это не шутки. Вот пригонит овец, что ты с ними будешь делать?

Южанин еще долго вел торг, но Ванька все набавлял и набавлял, пока я не вытолкала покупателя из номера.

Только однажды нас привезли на цивилизованный городской пляж. Вновь, словно касатки, мы вышли на берег морской и расположились все рядком, не отходя дальше метра друг от друга. Хотя невдалеке просматривались даже местные блюстители закона. Мужчин на пляже было немало, почему-то одетых, женщины же отсутствовали.

Время от времени проходящий мимо мужчина отпускал в нашу сторону нелицеприятное обращение:

– Шлюшкииии.

Все девушки делали вид, что не слышат «комплиментов».

Мое возмущение росло и набирало силу, правда, я пыталась медитировать, уговаривая себя: спокойствие, полное спокойствие, хочешь вернуться домой – терпи.

Но тут я увидела, что в мою сторону расхлябанной походкой, с мерзкой улыбкой на губах, направляется тщедушного вида милиционер, небрежно одетый в распотрошенную мятую форму с расстегнутым воротом.

Он не прореагировал на мой недобрый взгляд, брошенный в его сторону, так был настроен на знакомство. Но довольно резко отвергнутый, совсем не опечалился, хотя все-таки отошел.

Спокойствие длилось не долго. За ним подошел знакомиться второй, потом третий. Я поняла – видимо, не обошлось без рекомендации со стороны отвергнутого, типа: «Видите симпатичную девушку, а уж какая добрая – с каждым пойдет.