– Объем груди, талии и число мужчин, покоренных Вами? – он улыбался, зная, что смутит ее и сделает свое лицо еще более привлекательным.

– Вы знамениты.

– Как и Вы, – Кейт покраснела.

– Бросьте! Вот Ваши глаза способны сжечь! Холодные, яркие, как 2 звезды! Впрочем, фигура у Вас тоже ничего! – он рассматривал ее, а она краснела.

Ей еще ни разу не приходилось сталкиваться с таким изобилием откровенных, пошловатых намеков. Но Джеймс Лиллард не умел ухаживать по-другому.

– А личная жизнь… – начала Кейт.

– Только не говорите, что Вы замужем, долгие отношения, пылкая страсть! – он сделал большие, насмешливые глаза.

Стенли невольно улыбнулся. Джеймс обратил на него свое внимание.

– Вы разобъете мне сердце!

– Познакомьтесь. Это мой давний друг, который всегда выручает меня, – она с благодарностью посмотрела на Стенли.

– Стенли Торренс, генеральный окружной прокурор Лос-Анджелеса.

Джеймс помрачнел. Ему уже не было так весело, как прежде. Возможно, он сразу почувствовал, что Стенли для Кейт больше, чем просто друг:

– Рад познакомиться.

– Я тоже, – прохладно ответил Стенли.

– Дорогая, – бесцеремонно сказал Джеймс, взяв Кейт за руку, – Пойдем, потанцуем.

– С удовольствием, – Кейт не верила своему счастью.

Стенли взбесила такая манера поведения Джеймса, но он молчал, только лицо его выдавало чувства, которые он испытывал.

– У твоего друга зубы болят? – насмешливо спросил Джеймс.

– О, не волнуйся за него! Просто у него было трудное детство, – Кейт на ходу преодолевала смущение и училась язвить.

Джеймс действовал на нее магнетически. Она была влюблена и начала перенимать его привычки иманеру поведения. Кейт хотелось поразить Джеймса. Она танцевала изумительно. И Джеймс окончательно был очарован ею. В Нью-Йорке красивые женщины были глупы, беспечны и ничего не умели. Они воспринимали свою красоту как должное. Кейт была совсем другой. Она была молода, желание очаровывать всех, без исключения еще не пришло к ней. Придет время и Кейт поймет, что красота дает определенные преимущества. А пока Кейт танцевала. Вечер закончился. Джеймс сказал:

– Кейт, дорогая, пойдем ко мне. Выпьем по чашке кофе, – плохо соврал он, – Ты устала, отдохнешь, – он был пьян, хотя еще соображал, и хватал Кейт руками.

Кейт здорово испугалась, отталкивала его, но, тем не менее, пойти к нему домой согласилась. Нет, она не была наивна, полагая, что они действительно будут пить кофе, просто надеялась на его порядочность. Ей казалось, что мужчина, наделенный такой красотой от природы, непременно должен быть порядочным. Смешно было надеяться на порядочность Джеймса Лилларда, ведь он был по уши влюблен, к тому же отношения с женщинами у него сводились только к пошлости. Они приехали в его временный дом в Лос-Анджелесе. Дом выглядел шикарно: 10 комнат, бассейн, сауна, высокие потолки, обилие дорогих люстр и ковров на полу. Кейт осматривалась, а Джеймс смотрел на нее и тяжело дышал. Ему хотелось одного: поцеловать ее. Когда Кейт уставилась на красивую картину, он подошел к ней сзади, обнял за плечи. Кейт была увлечена картиной. Джеймс повернул ее лицо к себе и поцеловал. Кейт опешила. Когда она пришла в себя от неожиданности, то взяла руки Джима, убрала их от своего лица и, посмотрев в его безумные, горящие, такие красивые глаза, попросила шепотом:

– Пожалуйста, не надо. Я очень боюсь.

Джеймс смотрел на нее. Она сказала также тихо:

– Я хочу спать. Я очень устала, – и, не дожидаясь ответа, прошла в спальню.

Джеймс дал ей свой халат. Она удивленно спросила:

– А где же будешь спать ты?

– На полу, – спокойно сказал он.

– Но это твой дом!