Путешественник бесстрашно вступил на мост и подошёл к воротам, которые сами собой раскрылись. Повеяло холодом. Внутренний двор перед замком был ещё более мрачным. Когда гном вошёл, свет его фонаря стал ярче, по двору испуганно замелькали какие-то тени. Они пытались окружить нежданного гостя, но не могли приблизиться к нему: свет как будто обжигал их.

Странник подошёл к дверям замка, и те сами медленно и со скрипом отворились, а потом тут же захлопнулись за ним. Гном оказался в просторном зале, лишённом мебели и с маленькими окошками под самым потолком, отчего в помещении царил полумрак. Серые пол и стены были покрыты тонким слоем льда.

«Как в склепе, – подумал Счастливчик и поёжился. – И как тут живёт бедный Хранитель? Ему должно быть холодно и одиноко». Гному стало по-настоящему жаль того, кого он должен считать своим врагом. Хранитель представлялся ему несчастным стариком, озлобившимся на весь мир и тоскующим в одиночестве.

Тут раздался громкий хохот, многократно отразившись от стен пустого зала. Голос, который показался страннику немного знакомым, сказал: «Проходи сюда, маленький гном!» Часть одной из стен оказалась дверью, которая с шумом распахнулась, открыв взору чёрный проём. Счастливчик прошёл туда, испытывая одновременно и тревогу, и любопытство. Он вдыхал запах розы, чтобы не терять мужества, и это ему очень помогало: на сердце становилось спокойнее, а по телу разливалось тепло.

Комната, в которую он вошёл, была погружена в такой мрак, что даже свет фонаря казался тусклым.

«Это меня ты жалеешь? – насмешливо сказал голос. – Смотри!» И перед Счастливчиком предстала невероятной красоты богиня. Её светло-голубые глаза сияли каким-то неземным светом, серебристо-голубая одежда струилась по её тонкому стану и мягкими складками падала на пол. Белые как снег волосы обрамляли нежное овальное лицо с аккуратным носом, маленьким ртом и лёгким румянцем на щеках. Она была настолько прекрасна и совершенна, что бедный гном ощутил себя совсем маленьким и ничтожным. Чем дольше он смотрел на неё, не в силах оторвать глаз от её невероятной красоты, тем больше он обесценивал всё, связанное с самим собой, – своё путешествие в том числе. Как он мог только думать забрать у такого совершенства сокровище! Разве кто-то кроме неё может считать себя достойным владеть им? Путник ощутил себя грабителем и разбойником. Он уже хотел опуститься на колени и со слезами на глазах просить прощения за всё, как услышал у себя в голове строгий голос Эльфа: «Достань стекло! Срочно достань стекло!»

Счастливчик был готов отдать всё, чтобы прекрасный образ не исчезал, но по привычке подчинился наставнику. Как только он приложил к глазам волшебное голубое стекло, которое к счастью осталось при нём, видение исчезло, а вместо него он увидел стоящую в королевской позе… троллиху! Ту самую, которая хотела скормить его своим внукам. Гном чуть было не выронил свой волшебный инструмент, но взял себя в руки. «Ты?» – удивлённо воскликнул он. По его телу пробежала волна омерзения: уж очень сильным был контраст. Маска величия сошла с лица старухи. «А ты думал, кто?» – хохотнула она и зажгла толстую свечу.

«Приглуши свой фонарь, по глазам бьёт, да и от запаха твоего ужасного цветка тошнит», – проворчала она. Гном почувствовал, как из глубины его существа поднимается смех. Несколько секунд он пытался сдерживаться, а потом стал хохотать во всё горло, представив себя в умилении стоящим на коленях перед этой уродливой особой. Счастливчик смеялся и смеялся, потешаясь над всей ситуацией, и даже злые крики троллихи: «Прекрати!» – и её топанье ногами не могли его остановить. Теперь ему стало казаться смешным и то, как его хотели съесть, и собственная доверчивость. Он увидел себя глупым и самонадеянным.