Хайман очень хотел вылечиться до начала каникул, поэтому он достаточно усердно выполнял данные мною указания. Он и его мама практиковали чтение проверочной таблицы каждый день в течение часа за подход. Летом они приходили довольно регулярно и мама излечилась от напряжения глаз и головных болей. Хайман выглядел совершенно другим мальчиком, и осенью, когда начались занятия в школе, он был, судя по всему, излечен, так как подергивания его головы прекратились, а его зрение улучшилось до 10/10.
Бетти и Джон
Тринадцатилетняя Бетти обычно отыскивала удобный уголок в нашем кабинете, откуда она могла наблюдать за тем, как пациенты лечат свои глаза. У нее не было проблем со зрением, но с ней всегда приходил ее школьный товарищ, который и находился на лечении. Она внимательно слушала, когда я давала указания пациентам, но никогда не доставляла хлопот и никогда не задавала вопросов. Как-то раз она раздобыла проверочную таблицу Снеллена и помогла некоторым из своих друзей исправить зрение. Она привела нескольких из них ко мне, чтобы убедиться в том, что они могут обходиться без очков.
Одним из детей был мальчик двенадцати лет по имени Джон. Он носил очки в течение пяти лет и был очень близорук. Школьный доктор прописал ему очки, когда ему было семь лет. Доктор Бейтс осмотрел их и обнаружил, что мальчик носит очки для дальнозоркости при миопии, или близорукости. Когда их заменяли, годом ранее, оптик, продавший их, совершил ужасную ошибку. Неудивительно, что Джонни хотел, чтобы Бетти помогла ему! Она сказала, что он может видеть лишь пятидесятифутовую строку таблицы с расстояния десяти футов без очков. Когда я проверяла зрение Джонни, он встал в пятнадцати футах от таблицы и прочитал каждую строку букв без единой ошибки. Он рассказал мне, как Бетти проводила с ним по часу практически каждый день в течение трех недель и хотела, чтобы он читал таблицу до тех пор, пока не сможет прочитать ее с любого расстояния. Мне было жаль, что она перестала приходить в клинику. Ее пациенты поразъехались кто куда, а я лишилась очень хорошей помощницы.
Марджори и Катерина
Марджори
Затем одна мама пришла в клинику с двумя своими дочерьми. Марджори, старшая, была у нас несколько лет назад и мы ее вылечили. Младшего ребенка школьная медсестра отправила домой и велела ей сходить к доктору, чтобы проконсультироваться по поводу глаз. Доктор Бейтс попросил маму подождать, пока не подойду я и не проверю зрение детей. Мама долго не сводила с меня глаз, все время улыбаясь. Она спросила:
– Разве вы не помните меня? Не помните мою маленькую девочку? Я приводила ее к вам и к доктору Бейтсу шесть лет назад. В три года у нее было переменное косоглазие, и доктор Бейтс вылечил ее без операции.
Сотни пациентов лечились и были излечены за это время, и эта милая девочка из крохотного трехлетнего ребеночка превратилась в большую девочку девяти лет. Мама терпеливо ждала, когда я отвечу ей «да». Я старалась, как могла, вспомнить, потому что обычно у меня хорошая память, но на этот раз у меня не вышло. До того как я об этом узнала, я ответила: «Да, конечно же, я помню». И как же благодарна была эта мама за то, что я не забыла ее ребенка, и как жаль было мне, что я сказала неправду. Она просто знала, что я не забыла, поэтому я не смогла бы ее переубедить. Если бы здесь был доктор Бейтс с ретиноскопом в руке, то он обнаружил бы, что я сделалась близорукой, говоря ложь. Когда человек говорит неправду, ретиноскоп всегда это распознает.
Глаза Марджори смотрели прямо, как и мои, но все, кто был в клинике в тот день и общался с этой мамой, узнали от нее историю о том, как мы излечивали ее ребенка от косоглазия.