– А что такое эти твои «тропы»? – не унимался Викфьерд.

– Хм-м-м, – призадумался Хэм, потирая подбородок. – Что же такое тропы? Это пространства между мирами, выглядящие как дороги, или лесные тропинки, или целые гигантские мосты, в общем, это определенное расстояние от мира к миру. Например, самая банальщина.

Тропа Мертвых – такая тропа, как ты мог догадаться, меж миром живых и миром покойников, она выглядит как река с кораблями или как каменный мост, окутанный густым туманом. А есть межмирные тропы: это уже дороги между конкретными мирами. Опять же вот пример. Есть мир, населенный, предположим, красавицами-эльфийками, а есть наш мир. Так вот, мы можем через эти тропы попасть к ним и наоборот.

– То есть ты хочешь сказать, что есть кучи таких параллельных миров и каждый из них кем-то населен?! – удивленно прикрикнул Йенсен.

– Да, миров бесчисленное множество, но не все живые, скажем так, есть мир, где много гигантских гор, есть чисто миры с джунглями, но без живности. И нет, они не параллельные.

– А во сколько миров мы можем попасть?

– Честно говоря, не знаю, да я и не советовал бы. Есть ложные тропы, их безумные безудержные энергии просто разорвут тебя на куски. Да и даже если ты попадешь к условным эльфам, не факт, что они тебе обрадуются. Возьмут и напихают стрел в твои булки.

После этих слов помощник поубавил свой пыл. Теперь ему не особо-то хотелось что-либо еще спрашивать у чародея.

Дойдя до дома Хранителя, двое молодых людей, почти не снимая одежду, плюхнулись на кровати, хотя Викфьерду достался жесткий диван и колючий плед, все же спальное место сейчас показалось ему мягким, словно кучерявое облако в ясный денек.

Пелена сна укрыла обессиленного юношу. Столько всего произошло в этот день, слишком много головокружительной информации, которая просто заставляла мозг выкипать. К тому же яркие краски эмоций подливали масло в это пожарище, добивая и так изможденного приключениями молодого человека.

Зимняя сессия подбиралась к студентам всех вузов и колледжей, вселяя ужас и панику в тех, кто не готовился встретить ее с набитой знаниями головой. На улицах Копенгагена похолодало до нуля градусов по Цельсию, иногда небольшой снежок падал с небес, разбавляя тем самым мрачные деньки. Учащиеся метались меж требовательными преподавателями и сдавали последние хвосты по своим предметам. Кто-то грустный забирал документы, не выдерживая тягот учебы. Отправляясь в заведения на ступень ниже, некоторые же не дожили даже до зимней сессии, завалив учебу раньше отведенного срока. Викф добивался зачета у своего беспощадного куратора Хенрика Ларса, Хэмсворд же досдавал проекты молодой преподавательнице Камлине Анжер. Но были «проклятые студиозы», таких ребят весь институт хоронил еще до сдачи этой самой сессии. Ведь у этих несчастных сдачу принимал сам Джиспер Ниельса – самое худшее зло с седой лысиной на голове, по совместительству – ректор Датского технического института. Этот мужичок нещадно гробил студиозов на зачетах и экзаменах. Он мог выгнать с пары за то, что ты просто чихнешь во время учебного процесса. А еще он не выносил зауженных джинс, чуть ли не сдирая их с молодых людей, которым «посчастливилось» попасться на глаза этого монстра.

Сама же сдача – дело нехитрое, всего-то полтора часа рассказа, защита хорошо вызубренных конспектов и чудом невесть как полученных билетов. И все же не все могли это осилить, только самые подготовленные и волевые проходили это испытание с хорошей отметкой. Хотя нельзя списывать со счетов везучих студентов, которые либо вытянули легкий, счастливый билет, либо же с помощью обрядов и Одина списывали все подчистую с телефона. Хэмсворд не мог рассчитывать на фортуну, поэтому заучивал как безумный весь данный материал. Викфьерд же решил поиграть с кознями судьбы и сделал небольшие шпаргалки, попутно не уча часть конспектов, считая их не более чем помехой.