— Если чего найдете интересное, приезжайте рассказать, — напоследок сказал он. — Или письмом хоть. Но лучше приезжайте, я вас повожу по местам нашим. Тут красота, только смотри да смотри. Есть и любопытные уголки, где бесовщина всякая бывает, тоже интересно.

Шиповник не очень поняла, как может быть интересной какая-то «бесовщина», да и грубый мужик ей совсем не нравился, но она на всякий случай криво улыбнулась, пока Унро, балда такая, всячески уверял, что приедут и обязательно все посмотрят.

Ага, как же. Так ее тут и видали, в дыре этой.

Пока они ждали автобуса, безуспешно пытаясь согреться в продуваемом всеми сквозняками зале автобусной станции, позвонила Энца.

— Я нашла их, — обрадованно сообщила она. — И Тимофей, и Лягва, оба прослеживаются до наших свидетелей. Они все — все, представляете! — потомки тех егерей. Что-нибудь получилось узнать?

— Ничего, — мрачно сказала Шиповник. — Архив сгорел. Они тут ничего не знают. Мы едем в город Хрыпно, где, может быть, сохранились какие-то документы. Слушай, позвони туда в местную службу, предупреди, что мы приедем? Может, не так бестолково все пройдет.

— Ну… хорошо, — не решившись спорить, сказала Энца. — Я позвоню, попробую. Удачи вам.

На автобусной станции Хрыпно их встречали. Встрепанный молодой человек в потертой кожаной куртке схватил Унро за плечо и нервно спросил:

— Из Гражина? Маги?

Унро только кивнуть успел, а молодой человек стремительно зашагал в сторону, махнув им рукой.

— Почему так долго? Идите за мной! У меня машина за углом, быстрее!

— И что им Энца сказала? — недоуменно спросила Шиповник, одновременно радуясь, что сейчас можно будет погреться в машине.

Правда, в стареньком зеленом вездеходе печка еле-еле работала, так что Шиповник еще больше продрогла. Она поглядывала в окно, сначала равнодушно, потом удивленно: архив, видимо, был не в черте города, их провезли по узеньким улочкам, потом дома сменились подлеском.

…Спустя пятнадцать минут, стоя на холме под порывами ледяного ветра и оглядывая темные лесные просторы перед собой, она возмущенно спросила, уже не в силах сдерживаться:

— Это что вообще такое? Вы куда нас привезли?

Нервно приглаживая встопорщенные темные волосы, молодой человек недоуменно посмотрел на нее.

— Это, — сказал он, обводя рукой черные кроны елей, теснившихся в низине у подножия холма, — место точечного прорыва. А вон там, где туман клубком, — монстр-объект. Мы еще вчера запрос присылали, я с утра сторожу все автобусы, мой коллега на вокзале поезда встречает, а вы, вижу, и не торопились.

***

Шиповник ненавидела природу, лес, прелые листья, холодный ветер и тупых людей. Каким, каким же образом вышло, что она тащилась вслед за одним из самых больших идиотов на свете, поминутно отводя от лица тяжелые мокрые лапы елей и проваливаясь в подгнившую подушку хвои по щиколотку?

Парень, что завез их на край света и пытался бросить в пасть монстр-объекту, не поверил, что они по совсем другому делу. Он решил, будто маги струсили и обманывают, чтобы отвертеться от задания, и от презрения в его прищуренных глазах Шиповник завелась не на шутку.

— С чего вы взяли, что мы обязаны разбираться с вашими проблемами? — сердито выговаривала она. — Что, у вас своих магов не хватает? Почему сами не можете ничего сделать?

— У нас… у нас есть патруль, — отведя взгляд, сказал парень. — Но город маленький, боевых магов всего-то четверо… трое. Двое сейчас не смогут вернуться, они выехали в область, третий серьезно ранен, а четвертый… четвертый погиб вчера. Монстр-объект входит в силу, он уже начал покидать место прорыва, и скоро могут пострадать люди, которые живут в ближайших к этому прорыву районах города. Я не боевой маг. Моего уровня не хватит даже на то, чтобы поймать чудовище в ловушку. Остальные в нашей конторе… тоже.