Лесные жители собрались вокруг Потапа и затихли.

– Всем надо успокоиться и подумать о том, что происходит. Про лихо рано говорить, но что-то неладное твориться в нашем лесу.

– Как же не лихо, Потап? – не унимался хомяк. – Ведь деревья срублены, дым из чаши каждый день идет, стуки слышны!

– Надо разобраться в этом. Ситуацию взять под контроль, – размышлял медведь.

– Верно говоришь, Потап. Да только в чащу мы ту не можем зайти, ведь это владения кикиморы болотной, – рассуждал волк.

– Тогда караул надо выставить рядом с границей, если что, сразу встанем на защиту нашего леса.

– Как всегда разумно говоришь, Серый.

– Вот только надо нам все это держать в большой тайне от остальных жителей, а иначе поднимется паника. Особенно детишек наших надо оберегать, – с тревогой предложил лис.

– Само собой, Солнце, – кивнул Потап. – Все слышали? Все, что было сейчас сказано, останется между нами.

– Могила! Нем, как рыба! Рот на замок! – пронесся гул.

– Нас, может быть, сожрут всех поодиночке, а вы молчать предлагаете! Надо трубить караул! – возмутился хомяк. – Караууууууууууууууууул! – закричал было он, но к нему подпрыгнул заяц и отвесил подзатыльник. Хомяк кубарем покатился по траве. Придя в себя, грызун яростно вскочил на лапки и кинулся на зайца, но тот ловко отпрыгнул в сторону и хомяк врезался в пенек. – Ооооой!

– Да почему ты такой гадкий? Всегда ты наперекор идешь? Как ты вообще к нам в Дремучий лес попал? – возмущались поведению Толстощека жители леса.

Хомяк сел, потирая шишку на голове, и захныкал.

– Это вам хорошо, вы лесные жители, а я домашний хомячок, не для меня такие напасти, – я ушел с собрания. Пусть без меня решают, как лес спасти.

И кто это выдумал, называть нас – великих тружеников и чистоплотных зверюшек вонючками? Что за напасть? Если ты хомяк, то обязательно от тебя плохо пахнет! Да! Я не пользуюсь духами и не моюсь шампунем, даже мылом шубку свою не чищу! Но где это видано, чтобы хомяки купались в ванной полной пены?

Я Толстощек Заначкин родился в зоомагазине в многодетной семье хомяков. У меня было семь братьев и сестер из одного помета. Когда мне был месяц от роду, меня продали одной девочке. Она принесла меня домой и посадила в большую просторную клетку.

Мне сначала было непривычно жить одному. Никто не наступает тебе на морду, не кусает за ухо, не отбирает семечки. Вот она жизнь, наивно подумал я тогда!

– Дочка, за животным нужен постоянный уход! Ты готова чистить клетку, кормить и ухаживать за хомяком?

– Конечно, мамочка! Я уже большая! – заявила тогда моя юная хозяйка.

Сначала мне жилось здорово с этой девочкой. Она с радостью показывала меня своим подружкам, которые сюсюкались со мной.

– Ой, какой толстый животик! Ты, наверно, много кушаешь!

– Какие толстые щечки. Назовем его Толстощек!

Я любил, когда со мной играли, и даже ни разу не укусил свою хозяйку, хотя зубки так и чесались порой. Но вскоре девочка стала обращать на меня меньше внимания. Часто забывала покормить, и в моем животике урчало от голода. Хозяйка со временем перестала чистить мою клетку, за что мама ее сильно ругала.

– Ну и вонючка твой хомяк! Когда ты уберешь за ним, наконец?

– Я за ним все время убираю, – врала девочка. – Просто он сам по себе так плохо пахнет!

– Тогда, чтобы духу этого грязнули дома не было!

Моя хозяйка взяла меня и вынесла на улицу. На улице было холодно. По небу растянулись хмурые серые тучи. Моросил дождь. Деревья стояли почти голые, только кое-где редкими пучками висели темно-желтые листья. Хозяйка положила меня на холодную землю.

– Что ты собираешься сделать? – испугался я и встал на задние лапки.