Одновременно занимался доводкой Санкт-Петербурга до облика европейского города. Его стараниями появился лучший конный памятник мира – Медный всадник, едва ли не лучшие в мире и гранитные набережные Невы, Екатерининский канал и Фонтанка, решетка Летнего сада… Но душа Бецкого рвалась к другим свершениям. И затеял Иван Иванович «производить новый род подданных».

Сказалось влияние Дж. Локка, К. Гельвеция и долгая жизнь в Европе, где, помимо высшего сословия и простолюдинов, давно уже рос «третий чин», будущая буржуазия. А в России было только два сословия – дворяне и крепостные. Ремесленники и купцы еще не оформились в средний класс того времени. Заводчиков и фабрикантов можно было на пальцах перечесть. Бецкой понимал, что ленивое и праздное дворянство – конечно, опора государыни, но не сила государства. Сила – в талантливом, но закрепощенном простом народе.

Бецкой сначала объявил о своем намерении «произвести людей, способных служить Отечеству делами рук своих в различных искусствах и ремеслах». И был поддержан императрицей. Став президентом Академии художеств, открыл при Академии воспитательный дом, где стали обучать даровитых детей из простого народа. Сразу скажем, что этот и другие его проекты стали возможны в то время только благодаря близким отношениям с Екатериной и ее актерским талантам – игре в просвещенную монархию.

Педагогам предписывалось «быть всегда веселу и довольну, петь и смеяться». Мол, «это есть прямой способ к произведению людей здоровых, доброго сердца и острого разума». Телесные наказания строго запрещались: «дабы юношество не приобучить к суровости». Взысканиями могли служить только «стояние на одном месте час или два, запрещение прогулки, выговор наедине, публичный выговор, а также хлеб и вода на 12 или 24 часа».

Замысел был хороший, но не заладилось с воплощением. За первые 15 лет существования московского (был еще санкт-петербургский) воспитательного дома в нем сменилось 9 главных надзирателей и еще больше воспитателей. Бецкой ратовал за то, чтобы они были из «природных россиян», но…

«Ни один из них не проявил надежного умения; ни один не постигает настоящей цели учреждения; ни один не понимает его духа; они только заботятся о личных выгодах, ссорятся между собой и сплетничают…» – жаловался Бецкой императрице.

Пришлось все-таки брать в педагоги иностранцев. Но и они долго не оправдывали надежд. В первых выпускниках школы Бецкой не увидел «ничего, кроме невежества, неповиновения и упрямства». Только следующие начали радовать.

Но у Бецкого были и другие планы. Цель просматривается в таких его словах: «Человек не должен допускать поступать с собою как с животным… Человек должен познать правила гражданской жизни…» Говоря современным Бецкой хотел выращивать «новых людей» для развития в империи гражданского общества.

Конец ознакомительного фрагмента.